- Хватит! - простонал юноша, крепко зажмуриваясь и прикрывая уши ладонями. Обиженные звездочки мигнули и погасли, а вот странный гул в ушах не пропал, а наоборот - стал еще более раздражающим, напоминая жужжание рассерженных ос.
Айвен открыл глаза. Темнота со звездами окончательно пропала, но зрение решило выкинуть новый фокус, размывая очертания окружающих предметов и иногда раздваивая их. Впрочем, после такого удара и не удивительно - юноше разом расхотелось и кушать, и птичек слушать. Зато ему удалось выяснить источник шума, которым оказалось то самое дерево, о ветку которого он ударился.
Жуткая боль в голове притупляла остроту мыслей, но он постарался быть последовательным в рассуждениях:
- Хм. Жужжит снаружи, а не внутри. - Айвен постучал костяшками пальцев себя по лбу, но острая вспышка боли тут же заставила его пожалеть об этом. - Снаружи головы, но внутри дерева, - постучал он по стволу. - Само по себе дерево жужжать не может, а значит, кто-то жужжит вместо него. По-моему так!
Юноша радостно улыбнулся. Потихоньку зрение начало приходить в норму, и он задрал голову.
- Тысяча каббров, это же пчелиный улей! Где есть улей, там есть и пчелы. Где есть пчелы, там есть и мед. А где есть мед, там есть и…э… - мысли его всё еще путались -…там есть я!
Сладкое Айвен любил. Вообще-то, он много чего любил, впрочем, как и любой другой нормальный человек, гном, эльф и, может быть даже урлак. Хотя, как раз насчет урлаков он не был уверен - кроме как спать, убивать и жрать, урлаки больше ничем не занимались, и обычные человеческие (а также гномьи и эльфийские) радости были им чужды.
Юноша сбросил сумку на землю, проверил, хорошо ли ходит в ножнах кинжал, и подошел к дереву. Но тут же застыл на месте: к жужжанию пчел добавились еще звуки, и Айвену они не понравились. По ту сторону толстого ствола кто-то сопел и хрипел, пытаясь взобраться на дерево.
- Эй, между прочим, я этот улей первым нашел! - предупредил юноша незваного охотника за сладким. В том, что неизвестный тоже решил полакомиться медом, он даже не сомневался.
Царапание стихло, а вот хрипы стали громче и больше похожими на рычание. Из-за ствола показалась косматая черная голова медведя. Точнее, медведицы, судя по светлому треугольнику шерсти на груди.
- М-мама… - только и смог прошептать юноша, ноги которого стали ватными, а в горле мигом пересохло.
Но медведица сыночка не признала и заревела громче, пытаясь напугать человека. Медленно пятясь спиной вперед, Айвен начал отступать, а зверь также медленно шел на него. Сделав так шагов пять, юноша ударился спиною о шершавый ствол дерева. И, словно только этого и ждала, медведица тут же перешла с неторопливого шага на рысь, стремительно сокращая расстояние между собою и жертвой.
