- Ненавижу пчел! - простонал юноша, кладя яблоко на место, - Ладно, успокойся, о прекраснейшая, ведь печать злобы усыпает морщинами твое дивное лицо. К тому же, я и не собирался ничего покупать…
- Тогда зачем ты яблоко взял? - пробасил кто-то сзади.
Вор оглянулся: судя по всему, сегодня на какой-то ферме, где разводят свиней, был день открытых ворот. Стоявший позади громила был на голову выше Айвена, а в обхвате и вовсе втрое. Скорее всего, это был брат жирной торговки.
- Я просто… Просто я искал способ начать разговор с этой прекраснейшей леди! Когда я шел мимо, то не смог не заметить - ее вообще трудно просмотреть - столь утолщенной… То есть, конечно же, я хотел сказать утонченной! Столь утонченной особы, чьи глаза прожгли меня до самого сердца, породив настоящий пожар любви!… Как-то вот примерно так, - выдохнул юноша остатки воздуха из легких.
- Э… А… - "утонченная особа" словно рыба открывала рот, не издавая не звука. Похоже, столько комплиментов, как сейчас, она не получала за всю свою жизнь.
Айвен бросил быстрый взгляд на левую руку торговки и с удовлетворением отметил, что на безымянном пальце ее блестит обручальное кольцо. Точнее, обручальный браслет, если судить по толщине этого самого пальца.
- Увы и ах, но что я вижу! На хрупкой ручке сверкает серебро! Ты отдана другому, любовь моя? Мое сердце разбито! Я унижен, я в отчаянии, я погибаю от неразделенной любви! Пойду, повешусь и напьюсь…
Закончив свою тираду, он резко развернулся на каблуках и зашагал прочь отсюда. Но с удивлением заметил, что сдвинулся с места всего лишь на фут, да и то - не в перёд, а вверх. Обхватив его своими ручищами, громила приподнял юношу над землей, не позволяя ни уйти, ни вытащить оружие.
- Ты трогал его, сопляк! Ты обтискал яблоко, и теперь его никто не купит даже за полцены, - человек-боров развернул Айвена к себе лицом и поставил на землю, крепко придерживая при этом за плечо.
- Можно подумать, я первый! Да за семь медяков я себе несколько золотых эрийских яблок куплю! А на этом яблоке рота мух именины справляла, вон, засиженное какое!
- Плати! - сжал его посильнее громила, и ребра начали легонько потрескивать.
- Сколько? - обреченно вздохнул вор, понимая, что избежать платы не удастся.
- Четыре медяка.
- Я правильно расслышал? Потрогать вот это гнилое яблоко стоит четыре медяка?
- Мало? Могу накинуть, - ухмыльнулся гигант, демонстрируя дыру на месте двух передних резцов.
- Эх, Иноша на тебя нет. Ладно, вот твои деньги, - юноша повернулся к торговке, - Наше счастье было таким недолгим, таким скоротечным, любимая. Я ухожу, оставив с тобою свое сердце и эти четыре монеты. Не забывай меня, о прекраснейшая!
