Ее вещи лежали аккуратной стопочкой на свободном стуле — должно быть, Митч собрал их, хотя она с трудом представляла его за этим занятием. Вчерашняя сцена вспомнилась ей во всех подробностях: свитер на компьютере, юбка на полу, а лифчик… она даже не смогла вспомнить, где лишилась его…
С запылавшими щеками Эмили поддернула длинные рукава свитера и приблизилась к его креслу.
— Я не помешаю, — начала она с наигранной бодростью. — Я только заберу свою одежду и оставлю тебя в покое.
Но когда она нагнулась, чтобы взять вещи, по ее позвоночнику разлилось тепло. Она выпрямилась и увидела, что Митч развернул кресло так, чтобы наблюдать за ней. По углу наклона его головы она сразу определила, на что именно был устремлен его взгляд.
Это настолько окрылило после его неприветливого приветствия, что она улыбнулась во весь рот.
— Извини, если отвлекла тебя.
— Я не работал, — спокойно ответил он.
Хорошо. Даже замечательно. Смехотворно довольная, она прижала одежду к груди.
— Уже десятый час. Надо было разбудить меня.
— Я подумывал об этом… но мне надо было сделать кое-что.
Эмили вспомнила, что то же самое он произнес вчера в разговоре с Джулией.
— Я звонил поверенному Блейнли, — сказал он.
— Родителей Анабеллы? — глуповато переспросила она.
— И договорился о встрече на следующий вторник после полудня. В Сиднее.
— Рэндел и Дженет тоже будут? — Она с преувеличенной осторожностью опустилась на стул. — С ними ты разговаривал?
— Нет, это сделает сам поверенный. Пусть они сами решат, но я собирался обсуждать не вопрос об их встречах с внуком, так что мне трудно судить… — Он напряженно повел плечами.
— Так ты не возьмешь с собой Джошуа?
— Нет. Он побудет с моими родителями, пока мы будем в отъезде. — Он снова повернулся к компьютеру, и тон его сделался деловитым. — Мы все равно едем в Сидней, чтобы найти подходящее бюро регистраций и начать оформлять брачные документы. У тебя свидетельство о рождении в порядке?
Эмили молча открыла и закрыла рот, потом кивнула головой.
— Ты нормально себя чувствуешь? — нахмурился Митч.
— Просто… у меня голова все еще кружится после… после ночи, а теперь ты спрашиваешь меня о каком-то бюро регистраций и свидетельстве о рождении…
Она подняла руки и уронила их, не в силах понять, что ее так взволновало. Его равнодушный, спокойный тон, прежде всего. И странная поспешность. Он все еще боится, что она сбежит? Или хочет поскорее покончить с неизбежными формальностями, чтобы снова вернуться к обычному ритму жизни и работе?
