— Она холодная, а жить над баром не слишком удобно… Черт побери, Эмили! Когда я остановил грузовик рядом с вами, вы так и подскочили на месте. Что вы будете делать, если в вашу дверь станут ломиться пьянчуги?
— Я прошла курсы самообороны, — сказала она, снова вскинув подбородок, но в ее словах звучала не столько бравада, сколько неуверенность.
Митч с удовольствием ухватился на эту неуверенность. Он шагнул вперед. Ни в какую комнату ни в какой гостинице она не поедет, он собирался объявить ей об этом самым недвусмысленным образом.
— И чему же вас там учили, Эмили? — спросил он негромко, медленно надвигаясь на нее и заставляя пятиться назад. — Вам рассказывали про три самых уязвимых места?
— Д-да. — Ее приглушенный шепот не испугал бы и мышонка. Он продолжал наступать, возмущенный, негодующий.
— И куда вы станете бить в первую очередь?
Она уперлась спиной в стену, ее глаза расширились, густые ресницы затрепетали. Губы беззвучно приоткрылись, Митч кожей почувствовал ее дыхание и понял, что подошел гораздо ближе, чем намеревался.
Она переступила с ноги на ногу, втянула в себя воздух. Ее куртка коснулась его пиджака, ткань тихо зашуршала о ткань. Он ощутил это настолько отчетливо, словно приник к ее обнаженному телу. Острое желание охватило его. Он уперся ладонями в стену по обе стороны ее головы, увлекаемый соблазном. Губы ее, розовые, полуоткрытые, влажные, были всего в нескольких дюймах от него…
Ты пришел сюда, чтобы уговорить ее вернуться, а не напоминать о том, почему она ушла…
— Что бы вы стали делать, Эмили, — спросил он, досадуя на себя, свое тело, проклятые мужские гормоны, — если бы таким незваным визитером оказался я?
Она моргнула, вытянулась у стены в струнку, то ли попыталась освободиться, то ли, напротив, потянулась ему навстречу. Губами к его губам… Но продолжала молчать, не двигалась и только дышала быстро и часто. Сдавленно чертыхнувшись, Митч оттолкнулся от стены ладонями.
Уже возвращаясь к ступеням веранды, он услышал ее вздох — такой тихий, словно на землю упала дождевая капля.
— Вы доказали то, что хотели?
— Что я доказал? — спросил он с покаянной прямотой. Она имеет в виду что-то вроде «…теперь, после того как я увидел вас в своей постели, я ни о чем не могу думать, как только о том, чтобы снова завлечь вас туда»?
— Все мои уроки были пустой тратой денег. Я размазня, и ничего это не изменит. — Она попыталась смягчить свои слова улыбкой, но Митч не ответил на нее, и Эмили отвела глаза. — Комната в «Лайоне» — это лишь временное пристанище. До тех пор, пока я не найду более подходящее место.
