Эмили зажмурилась и глубоко вдохнула.
— Уберите их быстрее, пока я не передумала.
Он негромко, от души рассмеялся, и ее лица коснулось его дыхание, восхитительно теплое по контрасту с холодным горным воздухом. Она невольно раскрыла глаза и увидела его улыбающееся лицо.
— Умница! Больше ничего и не надо, — медленно и тихо произнес он. — Только смотрите мне в глаза, и все.
О да, это она сумеет. Это не составит труда. С напряженными мышцами живота и негнущимися коленями она сделала, как он велел: взялась за середину лыжных палок, а сам он взялся за них с концов. По ее телу разлилось тепло, то ли оттого, что соприкоснулись их руки, то ли от этого долгого контакта — глаза в глаза.
Эти его глаза… Они успокаивали, они ободряли, но в их глубине, в самой сердцевине переменчивого светло-карего водоворота таилось еще что-то. Потом он начал движение. Нет, они оба начали движение. Он двигался спиной вперед и увлекал ее за собой за палки, которые они держали вместе, и ее лыжи заскользили между его лыжами. Она слабо вскрикнула.
Он невозмутимо приподнял бровь.
— Соберитесь с силами, Эм.
Конечно… Вот только твои глаза лишают меня сил.
— Держите лыжи параллельно, — командовал он. — Нет, вниз смотреть не надо…
— Как же я узнаю, что держу лыжи правильно?
— А прежде вы смотрели на них?
Эмили нахмурилась. Горка для начинающих, с которой они начали обучение, кишела новичками, такими же неумелыми, как Эмили.
— Мне приходилось все время смотреть перед собой, чтобы не налететь на другого лыжника.
— Но вы умудрялись при этом держать лыжи прямо? Не глядя на них?
По большей части. Коротко кивнув, она подтвердила, что поняла его, и самую малость расслабилась. Они неторопливой змейкой пересекли широкую ложбину и, набирая скорость, свернули на заснеженную насыпь. Нет, разумеется, не все у нее шло как по маслу — несколько раз лыжи перекрещивались, и тогда желудок сводило судорогой панического страха. Но спокойствие Митча передавалось ей, ободряло, придавало уверенности.
Когда они свернули в сторону с главной лыжни — там ниже слишком все заледенело, объяснил он — на тропу, которая петляла между высокими заснеженными деревьями, сердце Эмили устремилось вниз вместе с лыжами.
— Все в порядке, я вас держу, — произнес он.
Да, он держал ее крепко. Но потом вдруг оторвал одну ее руку от палок и сжал своей сильной ладонью.
— Разожмите другую руку, — сказал он. — Пора поверить в свои силы. Вы сможете, Эмили. Вот увидите.
