С кашлем, кажись, стало чуть–чуть полегче, – видимо, самый тяжёлый день был вчера. Сейчас тоже сильный кашель, но по сравнению со вчерашним – всё же полегче. Настроение совсем ни к чёрту, – со вчерашнего дня тоска от вечернего разговора с матерью, от очередных её истерик, криков, жалоб, нелепых обвинений типа: "Ты меня совсем не жалеешь!", "Тебе на меня плевать!" и т. п. Ну как ей объяснить, что всё это бред? что я просто не умею вот так, как она хочет: не имея возможности ровно ничего сделать, ничем ей отсюда помочь, – просто сидеть и обливаться слезами от бессильной жалости, и говорить ей по телефону все вот эти пустые, жалостливые, уменьшительные слова, которых ей, видимо, не хватает... Не умею я так, – просто не настолько я сентиментален, жалостлив и слезлив, видимо. Если я знаю, что ничем абсолютно помочь не могу, что ситуация абсолютно трагическая, – что ж, остаётся или смириться с тем, что есть, или... Если нельзя ни примириться, ни изменить что–либо, если тупик абсолютный и глухой, – что ж, всегда (или почти всегда) можно отказаться играть по этим правилам – даже вместе с жизнью.
Вот почему, когда я понял жестокую неизбежность своего полного срока, что раньше 2011 г. освободиться мне не светит, – мне осталось или смириться с этим (сейчас, на сегодняшний день, мне кажется, что это мне удалось, но такое чувство бывает отнюдь не всегда), или покончить с собой. Я держу этот вариант про запас, вовсе не считаю его, как большинство, трусостью и признанием своего поражения, – но жестоко презираю за трусость самого себя, – за то, что до сих пор так и не хватило мужества его осуществить, хотя моменты, психологически куда тяжелее нынешнего я переживал за эти два года не раз, особенно в тюрьме. Но я как–то худо–бедно смог смириться со сроком, и в запасе у меня есть ещё выход. А чем я могу помочь матери, облегчить её мучения, если с тем что есть (точнее, нет. Меня.) она примириться никак не может, а изменить эту ситуацию нет возможности? Разве что посоветовать ей покончить с собой от безысходности. Но это, разумеется, не выход...
8.1.08. 15–05
Приходишь с обеда, садишься, читаешь, или просто так лежишь (сейчас пока лежать не даёт кашель) и ждёшь ужина...
Последовательность эту, ежедневный здешний "распорядок дня" я уже описывал недавно. Это и есть, наверное, самое мучительное, самое тяжёлое тут (после окружающего "контингента", разумеется), – вот это изматывающее однообразие, заранее хорошо известная заданность всего завтрашнего дня, и послезавтрашнего, и через неделю, и через месяц... (Ну, если только со шмоном как–нибудь не придут. Или вдруг опять не поздороваешься с кем–нибудь, – ещё один выговор влепят. Приятные сюрпризы тут практически исключены. Ну вот разве что Ленка моя, заяц мой пушистый, наконец–то мне обещанное письмо пришлёт, или дозвонится вдруг. Но это – не совсем сюрприз, этого я в глубине души всё–таки жду. А так – только одна мерзость тут и разнообразит эту мерзостную жизнь).
