— Привет, Хепри, — сказал Рашид по-арабски, его лицо напряглось. — Я вижу, ты жив и здоров. Какая досада!
Глаза Хепри сузились, и он ответил в тон:
— А я не думал увидеть тебя еще, Рашид. — Помедлив, холодно улыбнулся. — Мне так же досадно.
— Будем считать, что я еще не отдал тебе долг за то, что ты оскорбил Джабари, когда уезжал, — резко оборвал Рашид.
Кеннет зловеще улыбнулся:
— Тогда отдай его немедля, если ты настоящий мужчина, чтобы не быть обязанным шейху.
Рука Рашида метнулась к поясу. В тот же момент Кеннет сделал то же самое. Бадра с изумлением смотрела на них.
К счастью, у них не было при себе оружия. Сжав кулаки, они с угрожающим видом ходили друг перед другом, готовые броситься в драку, как разъяренные животные. Они были приблизительно одного веса и телосложения, но оба с легкостью могли убить друг друга даже голыми руками.
Опять открылась дверь задней комнаты, послышались голоса, и в магазин вышли хозяин магазина и лорд Смитфилд. Мгновенно оценив обстановку, граф подошел к Рашиду и положил ему на плечо свою руку.
— Оставь это, — тихо сказал он.
Преисполненный гнева, воин сбросил с плеча руку графа и отступил, резко мотнув головой.
— Я не буду проливать твою кровь здесь, чтобы не запятнать чести моего господина и отплатить неблагодарностью за гостеприимство, — сказал он Кеннету, с угрозой глядя на него. — Но предупреждаю тебя, предатель. Придет твое время.
— Буду ждать, — ответил Кеннет нарочито светским тоном. — Не советую тебе недооценивать меня, оттого, что теперь я ношу английское платье. Я знаю, что могу победить тебя.
Бадра с облегчением вздохнула, ей показалось, что Кеннет овладел собой. Лицо Рашида все еще было залито краской гнева. Черты лица Кеннета ожесточились, когда он взглянул на Бадру.
— Побереги свою воинственность для защиты Бадры. Это для тебя главное. Или ты забыл обязанность, которую на тебя возложил Джабари?
У Бадры от страха сжался желудок. Глаза Рашида сверкнули ненавистью.
— Я не забыл. Моя первая обязанность — защищать ее от тебя.
«О, Рашид, — Бадра молча, умоляюще смотрела на него, — пожалуйста, не надо… я и так уже нанесла ему глубокую рану!»
Но было слишком поздно. Кеннет напрягся, словно Рашид нанес ему удар своей саблей:
— Ты в самом деле полагаешь, что я забуду долг воина Хамсина и намеренно причиню вред женщине, охранять которую я поклялся своей кровью?
— Ты больше не воин Хамсин! — четко выговорил Рашид. Его слова повисли в воздухе, как немая угроза.
