- Какой-то Город Солнца, - вставила матушка.
- Понятно, - сказал Чижов, радуясь, что он добрался и опять здесь, при отце Василии. - А вы, Наталья Константиновна, все хвораете?
- Хочу встать к Пасхе, да вот даст ли Господь? Как там раба Божия Елизавета, Вася?
- Спасибо, хорошо, просила низко вам кланяться. Подарки... - Чижов было бросился к своей сумке, но отец Василий упредил:
- В воскресенье положено подарки дарить.
- Подойди ко мне, Вася, - попросила матушка.
Он подошел, наклонился, она зашептала:
- Не дал еще Господь зачатия вам?
- Нет еще, Наталья Константиновна, - покраснел Чижов. - Да... ведь и пост был!
- Ах, ну да! А я и забыла, что ты перед самым постом к нам приезжал. Вот дура! И чего, спрашивается, спрашиваю! Ну ничего, отец Василий намолит вам младенчика, готовьтесь. Это я точно знаю, у меня есть предвидение. Будет у вас чадо. Либо в конце того года, либо в начале следующего.
- Да в конце этого и не успеем, - улыбнулся Чижов. - До конца этого года меньше девяти месяцев осталось.
- Тоже верно. Ну, стало быть, к следующей Пасхе ты к нам с радостным известием приедешь. Готовься, говорю тебе!
- Спасибо, матушка, - растрогался Василий и поцеловал Наталью Константиновну в прохладную гладкую щеку.
Затем они с отцом Василием отправились в храм.
- Что, никого нет в Радоницах? - спросил Чижов по пути, вдыхая чистый воздух, с любовью оглядывая кладбище, на котором в свое время столько пришлось потрудиться, расчищая могилы, заросшие бурьяном.
- Две старушонки, - отвечал священник. - Прасковья да Марья. Хорошо, хоть эти имеются. Приходят помогают, готовят. А дачники ихние летом только приедут. Хотя, может, из Левриков кто и прибудет завтра.
- Да! Про зайца-то я и не рассказал, - вспомнил Василий и стал рассказывать про напавшего на него леврика. Пока дошли до храма, успел поведать эту страшную историю.
- Да, со зверем нынче что-то не то делается, - отвечал отец Василий. Крупнеть стал зверь. Заводы в округе стоят, природа очищается. Природе благодать, а людям - подыхать. Поневоле на село возвращаться станут. Может, в этом есть промысл Божий. Ну, Господи помилуй!
Они вошли в храм. Прасковья да Марья там подметали полы. Вскоре появился и Полупятов.
- Ну что там печка? - спросил отец Василий.
- В ажуре, - отвечал тот.
- Гляди! Чтоб мне Вася не замерз там. Он у меня и чтец, и певец. Давай, раб Божий Алексей, теперь тут печь налаживай, а то холодно что-то.
- Батя, сделаем!
