– Выходи-ка ты замуж за своего хорошего друга, – советовали девчонки в палате.
Правильно советовали, только время не пришло. Я радовалась, что могу немного перевести дух. Лежа в больнице, удобно скрываться от множества проблем: дети, деньги, запутанные отношения...
Ежевечерние молитвы Марии Александровны успокаивали наши истерзанные души. Когда Мария слегла с температурой, за чтением ее сменила Нина Павловна, на следующий день – Антонина Ивановна. Так получилось, что читали они у спинки моей кровати, стоявшей посреди комнаты, ежевечерне заговаривая страхи, тоску и страсти.
«Господи, Боже, Владыко всего мира видимого и невидимого. От Твоей святой воли зависят все дни и лета моей жизни. Благодарю Тебя, премилосердный Отче, что Ты дозволил мне прожить еще один год; знаю, что по грехам моим я недостоин этой милости, но Ты оказываешь мне ее по неизреченному человеколюбию Твоему».
Что лечит? Что доводит до болезни? Целительная Вера Сергеевна и та не могла нам ответить. Она то советовала скинуть вес, то не волноваться, и все это сопровождала грудой пилюль, которые на какое-то время склоняли чашу весов к выздоровлению. На таких капризных колеблющихся весах...
В лимфатических узлах города идет беспрерывная борьба цивилизации с древними законами природы, регулирующими, кому жить, а кому умирать. Эту схватку невозможно осмыслить, не охватив взглядом сотни операционных столов и палат, где решается судьба миллионов клеток большого организма.
Зачистка? Спасение? Во благо? Во вред? Кто знает...
В конце концов, самочувствие мегаполиса – румяное, бледное, улыбающееся или окаменевшее лицо – определяется не только больницами.
Больницы не куют отменное здоровье. Они лишь продлевают время для раздумий.
...Нас выписывают в один день.
Сперва забирают Нину Павловну. Представитель собеса – милая девушка, нежно ведет ее – шатающуюся – под руку:
– Вы бы видели, какую вам машину в собесе выделили, иномарку.
– Да что вы? – Нина Павловна очаровательно подкрашивает губы.
Мария как пришла, так и уходит налегке – с молитвенником, спицами и клубком шерсти.
– Приезжайте, девочки, ко мне на Вологодчину строить часовню и просто пожить.
Я с радостью беру бумажку с адресом – вдруг выберусь? Собираю в папку ворох диагнозов... Хорошо, что не приговоров.
– Полюби себя, – на прощание напоминает мне Вера Сергеевна.
– Постараюсь. – Почти верю в то, что говорю.
Аленка плотно набивает пять полиэтиленовых пакетов: косметика, пижамы, полотенца, журналы, недоеденные продукты. Ее любимый «козел» приезжает за своей кралей на «Жигулях».
