И как же хорошо, что я съездила! Чемпионат проходил в местечке Лезна, куда съехались в основном австралийцы, канадцы и немцы. Из русских были мы и москвичи. Возраст для участников в рогейне не ограничен, и я поразилась, сколько же здесь иностранцев семидесяти – семидесяти пяти лет. Солидные подтянутые тетеньки и дяденьки летят через пол земного шара, чтобы сутки побегать-поискать контрольные пункты в заграничном лесу. Дней пять побегали, наладили контакты и после закрытия, которое растянулось на всю ночь, поехали в Прагу. «Точно гору несла в подоле – всего тела боль…» Подобно тому, как у нас существует Петербург Достоевского, у чехов есть Прага Цветаевой. Даже «Поэма Горы» написана здесь. Я поднялась на эту гору и долго-долго по ней ходила, бормоча цветаевские стихи.
Для меня всегда сложны переходы от чего-то к чему-то. Десять дней назад я не хотела уезжать в Чехию, а сейчас – обратно. Но как там Алеша?
Мы договорились, что я позвоню в определенный день и час. Но в этой Лезне не было, кажется, ни одного переговорного пункта. Я нашла международный телефон-автомат с игрушечными жетончиками, сиротливо стоявший возле местного костела. И когда раздался щелчок, а затем без всяких помех голос Алеши: «Ты где?» – реальность поплыла перед глазами, ясное звездное небо, католические кресты и скульптуры, сказочные домики под черепичными крышами, вокруг ни души, хотя всего десять вечера, и я всё повторяю: «Ты меня ждешь? Ты не исчезнешь?..»
Это всё – в другой жизни, когда я еще принадлежала себе и была в состоянии страдать от любви и разлуки. Мне кажется, брось он меня сейчас (нет-нет, чисто теоретически), я бы и не заметила. Более сильный страх поглощает более слабый. А на фоне страха преждевременных родов всё остальное вообще не имеет значения. Гормональная перестройка сделала свое дело, и я равнодушна ко всему, что вне меня. Матка спокойна – и слава богу. Она напрягается – тихий ужас. Вы говорите, я была в Праге и бегала на чемпионате мира по рогейну? Неправда. Я весь свой век лежу здесь, прикованная к кровати, и мне страшно так, как никогда в жизни. И я ничего, ничего не могу с собой сделать. Господи, только бы дождаться семи месяцев, только бы дождаться. Почему, почему мы не встретились раньше? Я была бы моложе и выносила бы, как все нормальные люди. Однако это тоже вопрос. Здесь, в дородовом, тьма молодых девчонок с такими жуткими анализами и диагнозами, что врачи отправляют на кесарево одну за другой.
