– Что значит не знаешь? – вопрошаем мы с Зоей хором и тут же начинаем смеяться, настолько забавно это вышло.
Вика морщится и нехотя объясняет:
– Ну, бабке далеко ходить – полгорода тащиться, и свой роддом под боком. Да дело даже и не в этом. Чем больше трясутся, тем хуже получается. Ну что, не так? Вот, например, моя соседка из четырехкомнатной… Завела личного врача для наблюдения, платила только в валюте, обследовалась каждую неделю, с роддомом договорилась, палата люкс – и что? В семь с половиной месяцев у нее на ровном месте отходят воды, а нанятая врачиха укатила за город. На «скорой» отвезли куда поближе, мальчишка еле выжил. А другая моя знакомая только на учет месяцев в шесть встала, в консультацию не ходила и анализы сдала один раз, перед родами, а родила нормально, и ребеночек хороший.
– Ты знаешь, дорогая, не выдумывай, с твоими почками в этот центр бегом бежать надо. Другая бы радовалась, что вообще туда берут, – отвечаю я машинально и думая о другом.
– Вот именно. А сама-то?
– В тридцать восемь недель я бы бегом побежала.
– Ладно, всё будет нормально, увидишь. Бог посмотрит-посмотрит, как ты убиваешься, вздохнуть боишься лишний раз и шелохнуться, – и даст тебе здорового ребенка. Ну ладно, сменим тему… Давно хотела рассказать. Когда я была маленькая, ну, не такая уж маленькая, училась в шестом классе – я умела колдовать. Правда, правда. И однажды мы ужас как боялись контрольной по алгебре. Математичка и обычно-то была мегера мегерой, а на контрольных и вовсе зверела. И вот сидим на перемене в коридоре, и я ребятам говорю: «Хотите, чтобы алгебры завтра не было?» Ну, всё: «Хотим, хотим, конечно!» – «Тогда пусть каждый сделает по бумажному самолетику и выпустит в окно». Не знаю, что взбрело мне в голову, но я сказала это с самым наглым видом. Потом вырвала листок из тетрадки, сложила самолетик и запустила в форточку, за мной Валька и Нинка, девчонки из нашей компании, кое-кто из мальчишек, а за ними – весь класс… А мне еще мальчик один тогда нравился, Кеша. Кеша Бобровский. Вот, думаю, будет мне завтра публичная казнь и презрение, и Кеша этот меня ни за что никогда не полюбит. Но весь день после этих самолетиков сложился какой-то очень удачный. К утру я всё забыла, явилась в школу как обычно, и тут классная: «Людмила Сергеевна сломала ногу». Представляете, что началось? Мне пошли заказы: сделать так, чтобы родители не смотрели дневник, чтобы мама купила велик, чтобы наша волейбольная команда победила, чтобы не спросили на географии и всякие прочие глупости. Принимала заказы налево-направо и объясняла, что делать.
