Охваченный ужасом охранник вернулся на свое место, где принялся возбужденно обсуждать что-то со своим напарником, пока наконец человек-обезьяна не заснул снова.
Было позднее утро, когда в шалаше появился Лукеди, принесший новую порцию молока. Он выглядел чрезвычайно взволнованным.
— Это правда, о чем рассказал Огонио? — спросил он.
— Огонио?
— Ну да, охранник, что дежурил прошлой ночью. Он сказал Ниуото и всей деревне, будто видел здесь духа своего предка, который предупредил, что поубивает всех жителей, если тебя хоть пальцем тронут. Все жутко напуганы.
— А Ниуото?
— Ниуото никого и ничего не боится, — ответил Лукеди.
— Даже духов предков? — удивился Тарзан.
— Даже их. Из всех багего он один не боится людей Потерянного Племени, и сейчас он страшно зол на тебя за то, что ты привел его людей в ужас. Так что вечером тебя ожидает костер. Смотри!
Лукеди кивнул в сторону низкого входа.
— Там устанавливают столб, к которому тебя привяжут. А юноши заготавливают в лесу связки хвороста для костра.
Тарзан указал на отверстие в крыше.
— Вон дыра, ее проделал дух предка Огонио, — сказал он. — Позови сюда Ниуото. Пусть убедится сам. Может, тогда поверит.
— Это ничего не изменит, — ответил Лукеди. — Он не испугался бы, даже если увидел бы тысячу духов. Ниуото очень смелый, а также страшно упрямый, иной раз до неразумности. Теперь нам всем конец.
— Истинная правда, — подхватил Тарзан.
— А ты не можешь меня спасти? — спросил Лукеди.
— Если поможешь мне бежать, то обещаю, что духи тебя не тронут.
— Как бы я хотел помочь, но удастся ли, не знаю, — сказал Лукеди и протянул пленнику сосуд с молоком.
— Ты мне ничего не приносишь, кроме молока, — проговорил Тарзан. Почему?
— Жители нашей деревни принадлежат к племени, которому запрещено пить молоко и есть мясо Тимбу, черной коровы. Эту пищу мы приберегаем для гостей и пленников.
Тарзан был доволен тем, что тотемом племени является корова, а не, к примеру, саранча или дождевая вода, или еще какая из сотен различных тварей, почитаемых различными племенами. И хотя в детстве ему доводилось питаться саранчой, которой люди обычно брезгуют, он, естественно, предпочитал ей молоко Тимбу.
— Я хочу, чтобы Ниуото встретился и переговорил со мной, — сказал Тарзан из племени обезьян. — Тогда он понял бы, что со мной лучше дружить, нежели враждовать. Меня пытались убить многие вожди, более могущественные, чем Ниуото. Эта темница для меня не первая, и не впервые черные люди готовят для меня костер, но я, как видишь, жив и невредим, Лукеди, а многие из моих палачей мертвы. Поэтому ступай к Ниуото и посоветуй ему обращаться со мной по-дружески, так как я не имею никакого отношения к Потерянному Племени.
