— Что с тобой, Альдо? Ты сердишься?
— Оставь меня. Тебе этого не понять.
— Я понимаю тебя лучше, чем ты думаешь.
— В самом деле?
Я резко повернулся к нему. Утопающая в испарениях луна затуманивала черты его лица, но глаза были как-то по-особенному открыты, и голос звучал резко и вместе с тем сдержанно.
— В тебе много гордости. Когда ты приехал сюда, ты был не таким. Что-то тебя изменило.
— Вовсе нет, Фабрицио, уверяю тебя. Между нами все по-старому. Просто одиночество действует мне на нервы.
— Но ведь оно тебе нравится, ты ищешь его. Ты ищешь что-то такое, чем ты не хочешь делиться с нами. Ты все свое время проводишь там, верхом на крепости. Можно прямо подумать, что ты в этих старых камнях нашел клад.
Я засмеялся слишком непринужденно.
— И ты не предполагал, что я такой жадный? Да?
— Ты изменился, уверяю тебя. Ты мой друг, это верно. Но ты и меня немного презираешь. Ты нас жалеешь за то, что мы ведем такую приземленную жизнь. Даже Марино…
— Я не имею ничего против Марино, клянусь тебе. Здесь нет никого, кого бы я любил и уважал больше, чем Марино.
— Ты отдаляешься от нас, Альдо, я это чувствую. И мне больно осознавать это. Ты настолько от всего отстраняешься…
От растерянности брови у меня поползли вверх. Однако следующая фраза избавила меня от необходимости что-либо изображать.
— Ты ожидаешь каких-нибудь перемен?
Я громко, немного даже оскорбительно рассмеялся.
— Крупное продвижение по службе, Фабрицио. Меня призывают в столичные салоны. Мне предлагают должность адъютанта при адмирале нашего флота. Регулярная служба на всех балах и контроль за галантными манерами вооруженных сил. Что бы ты на это сказал, Фабрицио? Гигантский шаг в карьере.
— Я бы сказал, что тебе везет. Не смейся, хуже этой заброшенной дыры нет ничего.
— Так вот, Фабрицио, представь себе, я отказываюсь! Я от-ка-зы-ва-юсь.
Он растерянно пожал плечами и грустно улыбнулся.
— Ты странный, Альдо. Через год ты посмотришь на все это другими глазами.
— Вряд ли.
Я в свою очередь пожал плечами. Голос Фабрицио вдруг стал напряженным, это был голос, который в темноте хватал меня за плечи.
— Что ты здесь ищешь? Очень странно, что ты вообще сюда приехал. Ни для кого здесь не тайна, кто ты такой и что у тебя был выбор.
— Это допрос?..
Меня опять охватил гнев. Задетый за живое таким молодым, но таким настойчивым голосом, этим инквизиторским тоном, я искал какое-нибудь обидное слово. На душе у меня было неспокойно.
— Это Марино подсказал тебе вопросы?
