Любимцем Викки стал жесткошерстный крошка-терьер по кличке Виски. Безоговорочно признав ее хозяйкой, он почти не отзывался на команды и приказания Такка и Джима. Привязанность песика была бальзамом для израненной души Викки, и она с трудом удерживалась от искушения тайно пронести собаку в фургон и уложить ее спать под одеялом, чтобы хоть как-то развеять одиночество ночи, обостренное воспоминаниями о бабушке. Не то чтобы миссис Ада была особенно близка с внучкой, но она единственная во всем мире на свой манер проявляла к ней нежность. Было даже интересно знать, что наговорил старушке по поводу внезапного исчезновения внучки дед. А впрочем, что бы он там ей ни сказал, очевидным оставалось одно: связаться с бабушкой не стоило даже пытаться. Во-первых, ничего не получится, а во-вторых — зачем?
Вскоре после переезда на ярмарку в штате Огайо Такк объявил Джиму, что номер готов и с ним можно смело выходить на арену. Джим с Викки отправились в Дейтон, где в магазине артистического реквизита он выбрал себе костюм для сафари [3]. Надев его, Джим с напыщенным видом стал рассматривать себя в трехстворчатом зеркале.
Викки, впервые заметившая в Джиме столь явное проявление самолюбования, с трудом сдержала улыбку. Ее костюм представлял собой женскую версию того же охотничьего наряда: шорты до колен, куртка с начесом и пробковый шлем. Вообще-то ей это не очень шло: мешковатый покрой скрадывал стройную фигуру, а хаки никогда не был ее цветом. Мелькнула даже мысль о том, что выбор костюма — своего рода тайная месть Джима, камушек в ее огород, но тут же Викки отказалась от своих подозрений. Джима Райли можно было обвинить в чем угодно — в неуравновешенности, в черствости, в нелогичности поступков, — но только не в макиавеллизме [4].
Через несколько дней они демонстрировали свой номер мистеру Монтреллу, директору программы, в которой надеялись участвовать. И хотя первый блин, как обычно, вышел комом: на несколько минут не уложились в положенное время, а одна из собак, строптивая полупородистая афганская борзая, сцепилась с кобелем, — мистер Монтрелл, казалось, остался удовлетворен.
— Немного шероховато, но для первого исполнения вполне прилично, — подытожил он. — На следующей неделе ставим вас в программу дневного представления.
И хотя номер предполагалось поставить где-то в хвосте представления, Джим был донельзя доволен. Викки это озадачило. Непременная участница всех состязаний по конному спорту, она привыкла бороться исключительно за первое место, поскольку любой другой результат Эрлом Сен-Клером воспринимался как проигрыш. И лишь вернувшись домой с кубком в руках, она могла рассчитывать на сдержанную похвалу деда.
