- Он остался с нами, и драться пошли мы! - Прищурился Рафаэль.
- Он!
- Мы!
- Он!
- Мы!
- Вы идиоты? - спросил Федька бестактно. - Вы что там в кафе делали? Два часа решали, кому не страшно идти к этим рэпперам? Машку в результате послали, что ли?
- Сыночка, ты дрался? - возопила тетя Лина, хватаясь за сердце.
Длинноволосый заткнулся и затравлено взглянул на маму.
- Нет, мама, - печально проговорил он.
- Так я не понял, вы дрались или нет? - Спросил дедушка. Рафаэль замолчал. Я пожала плечами.
А Дэнни все так оставлять не собрался. Он точно подловил момент, когда станет относительно тихо, и сказал громким голосом, который тут же перетянул все внимание окружающих на себя.
- Я предложил Рафаэлю и его уважаемому другу-физику вместе подойти к нетрезвым личностям и попросить оставить в покое девушку.
- И? - хотели все услышать продолжения.
- Мы объединили наши силы. И, собственно, сделали это не зря.
- Почему же? - удивилась мама.
- Мы попросили отпустить девушку, и наши слова возымели эффект. Но оказалось, это была не девушка, а парень. - Смущено улыбнулся Смерч, как будто бы говорил несколько неприличные вещи. Он даже руками развел. - Эти рэпперы, как оказалось, нетрадиционной ориентации, и просто их главарь не хотел отпускать с рук своего любимого, принято всем кафе за девушку. То есть, это был конфликт двух влюбленных людей. Вот и все. Мы с Рафаэлем и его другом не стали вмешиваться и расселись по своим столикам. Конфликт был исчерпан.
Ух, как же обозлился рокер, услышав про нетрадиционную ориентацию. Пообещал тихонько Дэнни "урыть". Вот Смерч дурак, нарывается же еще! Сидит, гладит котэ, а синие глаза его только смеются.
Кстати, мое коте прямо-таки влюбилось в Смерчинского. Сначала, как я заметила, оно просто крутилось у его ног, терлось о них башкой, мурлыкало, а потом и вовсе стало проситься на колени, где с комфортом потом и устроилось на зависть мне. У меня в руках котэ долго не задерживается, убегает.
Да, на Смерча было направлено много внимания. И не все оно пришлось мне по душе. Например, то, какое внимание уделяла ему двоюродная сестра Насти и Рафаэля, мне безумно не нравилось. Нет, оно меня взбесило даже!
Девчонка, рыженькая и тоненькая, как ветка, посмела заигрывать со Смерчем прямо за столом. Звали ее Тоней, и лет ей было пятнадцать-шестнадцать. Личико у нее было миленьким и сияло невинностью, а цепкие, глубоко посаженные глаза, умело подведенные густым черным карандашом, так и пожирали моего, вообще-то, как бы парня! Ну, пусть и не совсем моего, но хотя бы официально принадлежащего моей скромной персоне!
