В своем ответе Светлейший коснулся роли иностранных офицеров на русской службе: «Что изволите, Матушка, писать по поводу письма Ломбардова о скудости нашей в морских Офицерах, то сие есть великая истина, которую я больше всех чувствую. Пример тому, что Ломбард один больше делал всех. Бог видит, что нет человека. Все, что ни было хорошего, то от Ломбарда и некоторых греков».
Князь Потемкин сообщал, что к нему в Херсон являются греческие шкиперы, изъявляющие желание «служить противу турок на море» в качестве корсаров.
Крепость Кинбурн при активном участии капитана Греческого пехотного полка Ламброса Качиони превратилась в настоящий центр по вербовке состоявших на службе в турецком флоте матросов-греков. «Капитан Ламбро Качиони и самые же греки, что убежали в Кинбурун с флота Очаковского, желают и просят быть употреблены в действиях против турок, – писал князь Потемкин контр-адмиралу Мордвинову. – Удовлетворяя ревностному их усердию, Вашему Превосходительству предписываю вооружить какое-нибудь небольшое судно и снабдить их оным. Они считают сражаться в числе 50 человек и готовы вдаться во всякую опасность, лишь бы только неприятелю зделать вред чувствительный».
Контр-адмиралу Войновичу главнокомандующий писал, что на строящиеся корабли «Святой Владимир» и «Святой Александр» он «желал бы, чтобы экипаж и начальники последних были греки», и «на фрегатах «Григория Богослова» и «Григория Великия Армении» я бы желал, чтобы командиры и матросы были греки». Там же сообщается о назначении на корабли капитанов – греков Спиро и Алексиано. Последний дослужился до чина контр-адмирала.
Но, пожалуй, никто из состоявших на русской службе иностранцев не подвергся в советской и постсоветской историографии такому оголтелому шельмованию, как адмирал Марко Иванович Войнович, – тут целая свора псевдоисториков расстаралась, как могла. Не очень приятно говорить об этом на страницах книги, посвященной Марко Войновичу, но, чтобы разделаться с этими лжецами, мы все-таки приведем некоторые высказывания: пусть их низкие слова свидетельствуют о них самих.
Вообще история с очернительством адмирала Войновича, что называется, «с бородой» – и довольно длинной. Почин в вольной интерпретации изложенных нами событий сделал классик некоего, весьма популярного в ХХ веке поветрия Карл Маркс (даже здесь приходится его цитировать):
«Если бы Россия наряду с Карсом – этой богатейшей и наиболее освоенной частью Армении – овладела еще и Батумом, она была бы в состоянии прервать торговлю между Англией и Персией, идущую через Трапезунд, и могла бы создать себе операционную базу как против Англии, так и против Малой Азии. Тем не менее, если Англия и Франция проявят твердость, то Николай будет так же далек от осуществления своих планов в этом районе, как в свое время императрица Екатерина в своей борьбе с Ага-Мохаммедом, когда последний велел своим рабам плетьми прогнать из Астрабада и заставить сесть на корабли русского посла Войновича и его спутников».
