Фасциатус (Ястребиный орел и другие) | страница 47



Потом несколько поколений музейных работников оберегали и сохраняли этот эк­земпляр, вложив уже свой труд в об­щую копилку. И все это хранят стеллажи музей­ных запасников, в благородной тишине оберегая бесценный клад (пардон уж за пате­тику). Я в этих запасниках иначе как полушепотом и разговаривать‑то не могу, а не вымыв предварительно руки, до птиц и не дотрагиваюсь. И чихаю иногда от музей­ной пыли.

В сегодняшнем мире, задрюченном электронной изощренностью, каждая птичья тушка для меня не просто бесценный атрибут одной из самых древних и славных наук, она с каждым годом ― все более значимый элемент целой культуры традицио­нных зоологических исследований. Дай Бог, чтобы и через сто лет эту тушку кто‑ни­будь уважительно вынул из ко­робки…

Вспомнил про музей и про коллекции, неожиданно наткнувшись на полке в ВИРе на случайно попавшую туда очень старую публикацию по птицам Туркмении. Порой ведь трачу в Москве неделю, чтобы найти маленькую заметку, опубликованную много лет назад где‑нибудь в провинции небольшим тиражом, но раз за разом ощущаю, что каждый опи­санный давным–давно факт приобретает особый вес уже одним тем, что он дошел до нас через десятилетия.

Все‑таки Михеич, Мудрый Дед, прав, как сама земля; дай Бог ему здоровья…»

Занимаясь фаунистическими изысканиями в таком географическом районе, как Западный Копетдаг, вы соприкасаетесь с целой плеядой славных имен, внесших неоценимый вклад в изучение природы этого удивительного и прекрасного во всех отношениях уголка земли. Не хочу мимоходом перечислять фамилии: многие из этих людей достойны отдельного повест­вования.

Внося свою лепту в общее дело, вы проникаетесь духом приобщения к своему ре­месленному цеху, ответственностью за продолжение начатого давно и не вами и учи­тесь еще больше ценить все то, что окружает вас в этих благословенных ме­стах.

9

По прошес­твии тридцати дней и тридцати ночей, одолев большую часть пути, они достигли подножия высокой горы, у кото­рой остановились на отдых…

― О безжалостн­ые, ― со сто­ном ска­зал челов­ек, ― чего вам от меня надобн­о? Дайте мне спокойн­о уме­реть.

(Хорас­анская сказка)

Остановившись в четыре часа вечера, после целого дня тряски на дороге и дли­тельного захода в примыкающее к Чан- дыру ущелье Еген–Ата (где мы застряли, пы­таясь вытропить медоеда), все, конечно, устали.

Я из машины так просто выпал: совсем скрутило. Перевалов заявил, что, как вся­кий уважающий себя водила, он сейчас ляжет спать. Кот, проспавший сзади полдоро­ги, продрал сонные глаза с покрасневшими ото сна на жаре белками и сказал, что он не водила, но спать будет продолжать, «…по­тому что П–в, гнида, не дал пива с со­бой купить…».