Впрочем, в глубине души Кристин понимала, в чем тут дело: Макс Хоган представлялся ей необыкновенным человеком. Она готова была поклясться, что прежде не встречала подобных мужчин. В нем ощущалась какая-то тонкость, врожденная деликатность, отражавшаяся не только во внешности, но даже в манере двигаться, жестах, интонациях голоса.
Одно осознание того, что на свете есть такой человек, делало Кристин счастливой. Сама того не осознавая, она весь вечер улыбалась — и когда клала в холодильник приобретенные в лавке Грега Сквотчера продукты, и когда споласкивалась под душем, и когда готовила ужин.
Настроение у нее было настолько приподнятым, что она даже плеснула себе в бокал вина к ужину из початой бутылки, оставшейся с Рождества, А когда включила телевизор, ее ждал приятный сюрприз: передавали фрагменты большого сборного концерта, в котором принимало участие несколько симфонических оркестров из разных уголков мира, а также известные оперные певцы.
Словом, ужинала Кристин с таким ощущением, будто сегодня праздник. Правда, в какой-то момент — а именно когда зазвучала ее любимая ария из оперы Доницетти «Любовный напиток» — она забыла о еде.
Бывали моменты, когда эта ария вызывала слезы на глазах Кристин, однако сейчас она подействовала противоположным образом: на ее губах вновь возникла едва заметная, с оттенком грусти, улыбка, которая своей загадочностью с успехом могла бы соперничать со знаменитой улыбкой Джоконды.
Наконец ария кончилась, и, прерывисто вздохнув от переполнявших ее душу эмоций, Кристин вновь взялась за нож и вилку.
Тем временем зазвучала другая музыка, но после Доницетти ее трудно было оценить по достоинству. Кроме того, вокал здесь отсутствовал. Впрочем, первая скрипка с лихвой его заменяла. Заинтересовавшись тем, кто так виртуозно играет, Кристин вновь взглянула на экран. Однако вместо скрипача там показывали дирижера.
Не увидев желаемого, она опустила было взгляд на стоящую перед ней тарелку, но вдруг в ее мозгу возникла какая-то неясная ассоциация. На секунду замерев, Кристин попыталась разобраться, в чем тут дело, потом медленно подняла голову.
На телевизионном экране, почти во всю его ширину, было изображение лица того самого человека, который заказал сегодня в ее салоне летний костюм и о котором она думала всю вторую половину дня. Макс Хоган!
Дирижер камерного симфонического оркестра. Вот почему он показался мне таким утонченным, медленно проплыло в голове Кристин. Теперь все понятно. Конечно, если человек профессионально занимается музыкой, он поневоле будет производить подобное впечатление.
