Ты злая, эгоистичная женщина! Сознание Элис, обычно послушное ей, на сей раз воспротивилось, и раскаяние в эгоистичных мыслях темной волной поднялось в ней. Она стоит тут сейчас, думая только о себе, а ее отец мучается от боли. Население же Уайта страдает от утраты, куда большей, чем она могла бы пережить. Благодаря Господу Всемилостивому ей еще никогда не приходилось оплакивать смерть любимого человека. Это не значит, что она не скорбела о смерти кроткого Габриэля. Ей, конечно, было очень жаль его, но это чувство не сравнится с глубокой болью, связанной с потерей родителей. За этой мыслью неизбежно последовала другая — так же неизбежно, как ночь следует за днем… и такая же черная, как ночь. Может быть, у нее не было права так думать, но все же она задавалась вопросом, насколько отчаяние графа Сирила состояло из горя и насколько из чувства вины, что эту потерю можно было бы предотвратить, прислушайся он к словам Дэйра.
— Как повелите, отец. — Элис подошла, чтобы взять из рук Халберта свернутый и запечатанный пергамент. Отец давно уже перестал требовать от нее, чтобы она вела себя как все женщины, учить ее, что необходимо бороться со вздорным нравом. Эти увещевания больше были не нужны. Она полностью усвоила его уроки и не нуждалась в том, чтобы ей напоминали о том, как важно быть одновременно и послушной дочерью, и просто покорным существом, каким рождена быть каждая женщина. По крайней мере, в тех пределах, в каких это видно постороннему глазу. Но, конечно же, ее взрывная натура по-прежнему иногда боролась с искусственно выработанным самообладанием.
Приподняв подол бледно-серого шерстяного платья, Элис грациозно повернулась к двери. Хотя девушка с успехом научилась притворяться внешне сдержанной, она постоянно терпела неудачу в том, чтобы усмирить пламя, пожирающее ее изнутри. Отвернувшись в угол, она иногда корчила гримасы, не в силах унять внутренний голос. Сейчас, например, она бы дорого заплатила, чтобы узнать, какое именно проклятие судьбы неожиданно возникло в лесной тиши и так испугало лошадь ее отца.
Из-за этого ужасного события ее отец оказался на мерзлой земле, сильно поранил ногу, а теперь вынуждает ее исполнить эту неприятную миссию. Ибо очевидно, что она не будет желанной гостьей, как и послание, которое она доставит, — не более желанной, чем Дэйр, когда почти шесть лет назад он в последний раз приезжал в замок Уайт.
Но несмотря на грустные обстоятельства этой поездки, в ней имелось и нечто положительное.
