— Благодарю покорно.
— Послушай, ты обещаешь заботиться о них, когда я уеду? Даже думать не могу, что цветы будут заброшены.
— А я не могу думать о том, что ты уедешь.
Солнце уже садилось, тени становились все длиннее. Здесь было так тихо и спокойно, и Колину не хотелось говорить о расставании.
Видимо, Джо испытывала те же чувства, потому что предпочла сменить тему:
— А как обстоят твои дела с Сэм? Ты говорил с ней?
— Да, утром, — ответил Колин. — У нее был веселый голос. Вот только у меня нервы на пределе.
Сев рядом с ним, Джо взяла его за руку.
— Может, именно этого Эва и добивалась? Может, ей нужно, чтобы все три недели ты беспокоился и боялся?
Колин покачал головой.
— Да, без сомнения, она радуется тому, что я тут изнываю от беспокойства, но это не было ее единственной целью. Она хочет уничтожить меня, настроив против меня дочь.
— Не могу себе представить, что такое возможно, Колин. — Джо покачала головой. — Независимо от того, что скажет ей бабушка, Сэм слишком любит тебя, чтобы отвернуться от такого замечательного отца.
— Иногда любви бывает недостаточно, чтобы преодолеть некоторые препятствия, — вздохнув, заметил Колин. — Несмотря на известную поговорку, любовь завоевывает далеко не все. Некоторые проблемы остаются. — Он увидел в глазах Джо понимание. — Я хочу рассказать о себе и Мишель, — внезапно решился он.
— Тебе не нужно делать этого. Что бы ты ни поведал мне, мое отношение к тебе не изменится.
Он верил Джо. Внезапно его охватила безумная тоска. Как быть дальше? Пока Джо живет здесь, он может любить ее и позволять ее любви успокаивать его. А в том, что Джо его любит, Колин не сомневался — любовь светилась в ее глазах.
— Мы с Мишель были классическим примером того, как противоположности привлекают друг друга, — начал Уорнер. — Я был пареньком из маленького городка, который с ума сходил по девушке из большого города. Мы встретились, когда я учился на первом курсе колледжа. Эва сразу же возненавидела меня, что, по-моему, лишь подтолкнуло Мишель встречаться со мной. Против воли се родителей мы летом поженились, поселились в квартирке, которую сейчас занимаешь ты, и жили там до тех пор, пока каникулы не кончились.
Но признаться, дела у нас сразу не заладились. Я слишком много занимался, и Мишель это не нравилось. Чего я не понял до женитьбы — так это того, что она требовала к себе слишком много внимания, которое, казалось, было необходимо ей как воздух. К сожалению, я не мог постоянно находиться рядом. Мне приходилось из кожи вон лезть, чтобы чаще бывать с ней, но от этого тут же пострадала моя учеба, и я мог потерять стипендию, которой меня наградили.
