— Как раз вовремя, — сказал Кевин, кинув на нее быстрый взгляд и расставляя на столе тарелки с омлетом, отварным мясом и зеленью. Он был одет в футболку и шорты, которые придавали ему вид атлета.
Джессика села напротив него.
— Я так проголодалась, — сказала она и откусила кусок мяса. — А ты хорошо готовишь.
Он улыбнулся.
— Стараюсь.
Она не могла выдержать взгляда его смеющихся глаз и поэтому стала оглядывать комнату. На чайном столике Джесс заметила кипу бумаг.
— Занят?
— Да, как всегда.
— Это в твоем стиле.
Кевин проигнорировал ее замечание.
— Я тут занимаюсь крупнейшим гостиничным комплексом. Его вот-вот начнут возводить на Майорке.
— Признайся, ты теперь работаешь на кого-то? Наверное, состоишь в какой-нибудь огромной компании?
Кевин отложил вилку.
— Нет, только на себя.
Джессика не знала, что и сказать. Он намекал, что все могло бы сложиться по-другому, если бы ей не пришло в голову сбежать от него тогда. Но это была неправда. Зачем ее отец заставил Кевина дать это обещание?
В воздухе повисла тишина. Кевин положил себе еще один кусок омлета.
— Мне нравится у тебя. — Она боялась гнета этой тишины. — А как же наш дом? Что ты сделал с ним? — Скорее всего их прежнего жилища больше нет.
Кевин отложил вилку.
— Ты действительно хочешь знать? — Похоже, что он искал подтверждения ее искренности. — Мне там одному было как-то не по себе. Хотя я и пытался там жить.
Джессика представила, как он быстренько все распродал, чтобы избавиться от нее и от всего, что могло бы о ней напоминать.
— Ты продал его?
В ее голосе слышалась боль. Кевин оперся о стол и взял ее руку в свою.
— Нет. — Его голос был глубоким и нежным. Она подняла на него глаза. Так он оставил дом? Но не понятно зачем.
— Ты сдаешь его?
— Нет. Туда раз в неделю приходит служанка и убирает помещения.
— Да? А почему ты его просто не пустил с молотка? — спросила и тут же пожалела об этом. Ведь она не Вероника, чтобы быть такой саркастичной. Но ей всегда хотелось обладать хоть частичкой ее храбрости. У нее не было таких стальных нервов, как у Вероники.
— Не смог я продать его, как-то не было времени. И я думал, ну, знаешь… — Он отвернулся. — Я надеялся, что ты вернешься.
Рука Джессики покоилась в его руке, и она чувствовала, как тепло струится по венам. Ей стало жаль Кевина.
Взгляд его глаз пронзил ее насквозь.
Сама не зная как, она вдруг, стоя рядом со столом и совершенно забыв о еде, оказалась с ним лицом к лицу.
Джессика провела языком по своим сухим губам, Кевин наклонился к ней, поняв этот жест как приглашение. Его губы были напряжены, они приоткрыли ее нежный рот и впустили язык, жадно вторгающийся все глубже и глубже.
