— Жалею коня, — нашелся Артык.
— Не будь дураком, скачи! Приз будет твой.
Но Артык остался глух к словам бая.
— Скачут!
— Вон кто-то вырвался вперед!
— Ой-ой, как несется!
— Да его никому не догнать!
— Кто это?
Услышав эти крики, Айна выбежала из кибитки и стала смотреть на дорогу. «Это Артык», — подумала она, вглядываясь в молодого дейханина, скакавшего впереди всех. Не прошло и минуты, как мимо нее пролетел всадник на серой кобыле, за ним другой, третий... Артыка не было.
«Где же Артык? — раздумывала она .— Может, отстал? Нет, не может этого быть. Ведь он всегда брал призы. Что же случилось?» И невольно закрадывалась в сердце тревога: «А может быть, его конь упал, и он...» Стараясь отогнать страшную мысль, Айна искала глазами Артыка среди подъезжающих всадников, но не находила. Тогда она кинулась к одной из пробегавших мимо девочек.
— Пойди, милая, узнай, благополучно ли едут Мама и другие, — попросила она.
Ее мало интересовала мачеха, она хотела узнать об Артыке. Но девчурка, ничего не поняв, заупрямилась.
— А ты сама узнай! — сказала она и побежала дальше, размахивая руками и подпрыгивая, как дикая козочка.
Айна вошла в кибитку, но тотчас же вышла обратно — сердце ее не находило покоя. Потом она взбежала на бугор и стала смотреть на дорогу. Только увидев приближающийся к аулу свадебный поезд и Артыка на его горячем коне, Айна успокоилась.
Артык, въехав в аул, спешился и, посадив на коня ребятишек, пустил его прогуливать.
Вблизи раздались громко произнесенные глашатаем торжественные слова поздравления:
— Халназар-бай, да озарятся очи твои!
Артык невольно усмехнулся: «Да озарятся очи... А жених, совсем еще желторотый мальчишка, не видит в свадьбе ничего, кроме веселой шумихи, и даже не понимает, что такое любовь» Действительно, жениху было всего двенадцать лет, и он, резвясь, бегал со своими сверстниками тут же около всадников.
Во дворе Халназар-бая теснилась толпа. Преодолевая стыдливость, пришла взглянуть на невесту и Айна. Она подошла в тот торжественный миг, когда девушку вводили в кибитку старшего сына Халназара, осыпая пшеничными лепешками. И в то же время в кибитку среднего сына вносили распластанную на паласе младшую невестку, жену Баллы. Ничего не понимая, Айна растерянно оглядывалась по сторонам.
При виде разбитой, тяжело дышащей невестки Садап-бай, старшая жена Халназара, испуганно ахнула и запричитала:
— Вах, горе мне!.. Вах, что мне делать!..
Но тут же, отвернувшись и увидев осыпаемую лепешками молодую, она расправила брови, и лицо ее просияло. Айна видела эту смену мимолетного горя радостью и поняла все. Тяжелое состояние жены Баллы не мешало свадебному празднику.
