— Котлеты, солянка, кисель!
Однажды я вышел поздним вечером посидеть перед сном на террасе. В плетёной качалке сидела тётя Даша, закрыв плечи большим шерстяным платком, и отдыхала от долгой кухонной суеты и жаркой плиты.
Далеко внизу лежало притихшее Телецкое озеро. По нему шла чья-то лодка, раздвигая носом яркие звёзды, густо рассыпанные на чёрном бархате.
Я сел рядом с поварихой и спросил:
— Как живёте, тётя Даша?
— Да как живём? День за днём.
Так оно и было: жила она скучно. Что-то надломилось в её жизни и ещё не устроилось. Ехала она в Сибирь на целину, а попала на базу к туристам. И ей казалась не настоящей эта сезонная жизнь до осени, когда база должна закрыться.
— И выходит: пошла моя жизнь не по той дороге, — грустно сказала она.
Сын остался в большом городе на Волге — учился в ремесленном. Письма от него приходили редко, и она тосковала.
— Сижу как прикованная. Только и радости — поглядеть на озеро. Даже в тайге не бывала: туристов не бросишь, а другой поварихи нет.
Вставала она чуть свет. День тянулся от завтрака — к обеду, от обеда — до ужина. Туристы затевали всякие весёлые вечера самодеятельности или смотрели кино, а она никогда не попадала к началу: всё кухня да кухня!
Её сотрудницы, женщины семейные, разбегались после работы по домам: готовить ужин, доить коров, укладывать в постели ребятишек. И редко кто разделял с ней компанию на террасе в этот поздний вечерний час.
Мне стало как-то грустно от разговора с тётей Дашей: я ещё не знал, что бывает и у неё один светлый день в неделю. Он так и назывался: «тёти Дашин день».
В этот день она наряжалась. В жёлтом платье с лиловыми цветами, с русой косой, которая венцом лежала на голове, она становилась красивой. И туристы вдруг замечали, что у неё розовые круглые щёки с ямочками и добрые серые глаза. И вся-то она была такая статная, степенная, настоящая русская красавица.
День начинался с завтрака, и завтрак проходил торжественно: с цветами на столиках, с новыми скатертями, с крепким и сладким кофе. Словно в столовую только что вошла строгая хозяйка, и во всём наступил образцовый порядок.
После завтрака тётя Даша важно выплывала в пустой зал столовой. Перед зеркалом она долго пристраивала возле косы туго накрахмаленную кружевную корону и кричала в окошечко на кухню:
— Леночка, пора!
И в сопровождении весёлой и смешливой Лены, которой все молодые туристы дарили свои карточки с нежными надписями, чинно спускалась по длинной деревянной лестнице — от главного здания до причала.
