Над его резиденцией, окруженной дубами, елями, стройными и горделивыми кедрами, кружат белые орлы с золотыми клювами, чередуясь с коршунами и другими хищными птицами. Они взмывают в небо парами (орел может летать вместе с вороном) и описывают в небе быстрые круги, то поднимаясь, то опускаясь с головокружительной скоростью.
Сейчас февраль 2008 года, канун тибетского Нового года, Лоcара, первого дня лунного года. Рано утром монахи провели красочный танцевальный обряд, который изгоняет все плохое из ушедшего года и отпугивает злых духов. Далай Лама продолжает принимать некоторых посетителей. У его дверей толпится группа монголов в пышных, расшитых серебряными галунами, одеждах из парчи и шелка.
Издавна этот дикий народ защищал Далай Лам от маньчжурских набегов. Монгольские ханы дали обет оберегать властителя Крыши мира, которого они почитали как своего духовного вождя. В сегодняшней Монголии буддизм возрождается, восстанавливаются храмы, разрушенные за десятилетия коммунистического режима. Но монголов осталась только пятая часть в окружении китайского большинства. Далай Лама опасается повторения этой ситуации и в Тибете. Тибет на самом деле испытывает характерную демографическую агрессию со стороны китайцев хань и насильственное навязывание китайской культуры.
Монгольская группа покидает резиденцию с влажными от слез глазами, вручив духовному лидеру катху, шелковый голубой церемониальный шарф, на котором вытканы знаки доброй судьбы. Личный секретарь Далай Ламы, Тензин Таклха, вызывает меня, а Его Святейшество без протокольных церемоний машет мне рукой и приглашает пройти за ним в зал для аудиенций. Высокие застекленные окна пропускают внутрь длинной комнаты свет бесконечного неба. Комната меблирована очень скромно, стены увешаны танка, картинами на ткани, изображающими божеств, достигших Просветления.
Когда Далай Лама рассказывает о себе в обыденной обстановке, он сохраняет туже простоту, шутливость и непосредственность, с которыми выступает с высоких международных трибун. Его заразительная веселость может быстро смениться грустью, когда речь заходит о страданиях людей в нашем мире: «Многие Будды посещали нас, но человечество продолжает страдать. Такова реальность сансары. Это не поражение Будд, а тех людей, которые не восприняли его поучения».
Я рад, что я ― сын простых крестьян
Мой обычный день
Мой день начинается в три ― полчетвертого часа утра. Проснувшись, я обращаюсь мыслям к Будде и читаю приветственную молитву, сочиненную великим индийским мудрецом Нагарджуной
