Маниакально обостренная мнительность не раз выручала Эрберга.
– Наташа, я владею не лавкой. И не супермаркетом. Я просто владею миром. Мне достаточно лишь пожелать, и такие, как ты, станут оружием в моих руках. Вы все для меня – сырье, экспериментальный материал, гумус. В моей власти заставить вас любить или ненавидеть. Или превратиться в растение. Хотя ты и без того – пустоцвет! Тебе не понять, что значит быть наравне с богом. Но все равно – смотри! – Он, сверкнув глазами, проткнул себе палец – один из трех на правой руке – острием зубочистки. И достал из кармана две крохотные про бирочки. – Это живая и мертвая вода!
Малочисленные и не столь уж шумные посетители заведения вовсе притихли. Несколько пар глаз с ожиданием и любопытством следили за действиями новоявленного фокусника. Даже музыка смолкла.
Гипертрофированная осторожность причудливым образом сочеталась в натуре Эрберга с тягой к внешним эффектам. Поэтому внимание публики вдохновило его еще больше. Он торжественно оросил ранку – сначала из темной, а затем из светлой пробирки. Капающая на пол кровь немедленно остановилась, стемнела. Начала быстро подсыхать и вскоре осыпалась коричневатой пылью. От укола на коже не осталось и следа.
– У меня жизнь и смерть на посылках! – похвалился Эрберг и на порядок тише, так, чтобы не услышали окружающие, добавил: – Сегодня моя живая вода понадобилась бы самому Менделееву.
Он испытывающе посмотрел в сторону девушки. Ее ответ означал ее судьбу.
– А Ньютону, надо полагать, она понадобилась еще вчера. – Наташа энергично покрутила указательным пальчиком у виска и язвительно усмехнулась: – Эврика! Завтра советую оживить Архимеда! А с меня хватит.
Через несколько минут вдова Менделея, не догадывающаяся, что она вдова, купила за стойкой пачку сигарет «Давыдов» и с облегчением покинула зловещие пределы «Готики». А Эрберг, с облегчением вздохнув, остался.
– Таких совпадений в жизни не бывает, что и требовалось доказать!
– Как тебя хоть зовут-то?
Молчит, качает головой. Глаза испуганные.
– Мля… А живешь ты где?
Молчание.
– Ешкин кот! Что ж мне с тобою делать-то? Вот чего. Ложись и спи пока. Утром разберемся. Может, вспомнишь чего. Давай, спи. Да не трясись ты! Ложись вот тут. Давай-давай.
Нежданную гостью Витька уложил в спальне наверху, сам спустился на первый этаж. Такого с ним еще не бывало. Девчонка очень молоденькая, очень плохо одетая – в каких-то мужских штанах, отрезанных по колено, которые спадали с нее, к тому же босиком. Но все чистое. На наркошу не похожа – длинные ухоженные волосы, аккуратные ногти, хорошая кожа. Видимо, нормальная девчонка попала в плохую компанию. Там ее опоили какой-то дрянью, обобрали и вышвырнули на улицу. Она перепугалась и кинулась к нему, Витьку, за помощью. И он эту помощь оказал. Все ж он мужик!
