Вместо телефонных звонков она стала играть в тетрис и так увлеклась, что удивилась – обычно подобные развлечения не вызывали в ней никакого отклика. Но сейчас каждая фигура в игре казалась Марине шажком в ее плане, и когда вставала на свое место, радовала приближением к результату. Хохол не звонил, но и это теперь не расстраивало и не пугало, Коваль знала, где он и с кем, и знание успокаивало. Мысли о состоянии Мышки беспокоили, но раз Женька не звонит, значит, ничего ужасного, что требовало бы немедленного вмешательства.
Когда объявили посадку на рейс, Марина позвонила Гене и назвала номер и примерное время прибытия. Телохранитель заверил, что все будет в лучшем виде, и она, удовлетворенно хмыкнув, спокойно пошла в самолет.
Хотелось спать, пустой салон бизнес-класса давал возможность лечь и вытянуть ноги, но Коваль предпочла не делать этого. Ее вдруг охватило неприятное чувство опасности, тот самый мертвенный холод, что не раз спасал ей жизнь, служа сигналом беды.
«Что может произойти со мной здесь, в самолете? Я одна в бизнес-классе, только стюардессы снуют туда-сюда. Ну, не об аварии же думать!» – разозлилась она на собственную интуицию. Устроив подушку удобнее и прикрыв пледом вытянутые на сиденье ноги, Марина вставила в уши наушники плеера и погрузилась в музыку. В последний Мышкин приезд она скачала из ее плеера несколько альбомов танго и теперь наслаждалась страстной музыкой. Сама Коваль предпочитала все-таки латинские ритмы, ей ближе были румба и самба, но в танго она тоже нашла некую привлекательную сторону. Она вдруг вспомнила, как водила Мышку на концерт популярной группы, исполнявшей электротанго, и какие эмоции они обе при этом испытали, покачиваясь в такт мелодиям. Мышка даже пыталась что-то мурлыкать по-испански, и Марина тогда посмеивалась – мол, изменяешь увлечению Японией, нехорошо.
Воспоминание о Японии плавно перетекло к любимому ресторану в родном городе. «Интересно, Бес не сровнял его с землей? Если нет – нужно будет Гену уговорить туда сходить. Да – будет больно. Но я не пойду в татами-рум, посижу в общем зале, посмотрю, подышу тем воздухом. Да, просто посижу – и никаких татами, потому что это будет слишком больно».
В голове снова начали мелькать образы из прошлого, их с Егором вечера в татами-рум «Стеклянного шара». Воспоминание о том времени казалось почти ощутимым физически, – как будто протяни руку – и сможешь дотронуться, почувствовать пальцами.
