— Кто?
— Дядя Саймон.
Он вышел из тени конюшни во двор, перекинув свой плащ через руку. Мэри побежала к нему.
— У нас неприятности. Эли пропал.
Моган снял плащ с руки и перебросил через плечо.
— Мы слышали крик. Ужасный вопль. На двери дома кровь. Случилось что-то кошмарное.
Она поднесла кулак ко рту и укусила себя за палец. Моган взял ее за плечи.
— Что точно вы слышали? — спросил он.
— Вопль. Я уверена, это кричал Эли. Он кричал, как кролик.
— Когда?
— Совсем недавно, — сказал я. — Мы услышали его от кромлеха.
— От кромлеха?
— Да. — Я храбро уставился на него. — Где вы держите фонари.
— Ты туда лазил?
— Да.
— Дурак. — Он провел рукой по лицу, стирая пот. Пальцы его оставляли за собой безобразные красные пятна.
— У вас кровь на руках.
Он поднес ладонь к лицу и растопырил пальцы. Руку свою он рассматривал, как будто видел впервые в жизни.
Я сказал:
— Эли послал меня туда. Его лицо потемнело от гнева.
— Слушай, парень, — сказал он — ты ничего не понимаешь. Ты как лошадь в шорах, которая прет прямо вперед, не видя, что происходит вокруг.
Я хотел было возразить, но Мэри схватила его за руку и уставилась на ладонь.
— Это кровь! Дядя, что происходит?
— Эли мертв. — Моган тер руки, как будто мыл их. — Я нашел его в конюшне, в сене, с вилами в груди.
— Нет! — крикнула Мэри, закрыв лицо руками и сотрясаясь от рыданий. — Нет, пожалуйста, только не Эли.
— Извини,— сказал он и на мгновение прижал ее к себе.
Мэри с дрожащими губами смотрела на него.
— Ты не собирался мне этого говорить.
— Конечно, я сказал бы тебе.
— Нет. Ты бы ничего не сказал, если бы не кровь.
— Мэри, он был моим братом.
— Да, но ты ненавидел его. — Она отстранилась от своего дяди. На ее плечах были кровавые следы от его пальцев. — Ты сделал это? Ты убил его?
— Мэри!
Она рванулась. Она подхватила свою юбку и понеслась к конюшне. Моган повернулся ко мне:
— Видишь, что ты натворил? Видишь?
— Я натворил? А что случилось на Надгробных Камнях в ту ночь, когда утонул Питер? Это кто натворил?
Его глаза сделались черными. Я хотел его «переглядеть», но не мог. Его глаза были ужасными, как смерчи, уводящие в небытие. И я отвел глаза.
Моган засмеялся:
— Ты такой же мужчина, как крабы, ползающие по пляжу. — Он поднял руку и резким ударом сбил меня с ног.
Я покатился по земле, думая, что он сейчас пнет меня. Но он лишь глянул на меня, как на слизняка, на которого наступил на дороге.
— Она — все, что у меня осталось. Не смей замахиваться на это. — Он отвернулся и зашагал к дому.
