— И ты не удивился этому?
— Мне нечему было удивляться. Он сказал, что я буду помогать с бочками на судне.
— Логично. Что дальше?
Моган наклонился ко мне, Мэри сидела рядом с ним, и я вспоминал, как можно более подробно, что происходило той странной ночью в Испании.
Впервые я увидел тот берег на вечерней заре. Утром мы подошли к нему. И тут, примерно в лиге от берега, отец велел лечь в дрейф. Он пригласил капитана и Криджа к себе вниз, и, когда через час послал за мной, чтобы я принес им бутылку и стаканы, они сидели вокруг стола над бумагой, содержание которой для меня осталось тайной. Я спросил: «Почему мы ждем?» Они переглянулись. Капитан Стаффорд, скрестив руки, сидел неподвижно, как вырезанный из дерева. Он выглядел очень недовольным. А отец сказал: «Мы ждем ночи. Они зажгут для нас огонь, который покажет, куда идти». Кридж подтвердил это и кивком отпустил меня.
Саймон Моган нахмурился.
— И это тебе не показалось странным?
— Нет, не показалось. Не забывайте, что я был в море впервые. Мне все было внове.
На закате мы направились к берегу под малыми парусами. Было жарко, люди работали голыми по пояс. Сгустилась ночь, но мы шли без огней, хотя тьма была полная, луна как раз менялась. Этому я удивился, но отец сказал, что причина — пираты, которыми кишат эти воды. Потом он послал меня наверх с замаскированным фонарем. Он сказал: «По моему сигналу откроешь свет в направлении берега, сосчитаешь до пяти и закроешь. Сделаешь это дважды, понятно?» Я ответил, что понятно. «Это наш сигнал,— сказал он.— Они будут знать, что мы приближаемся с честными намерениями». И я полез на мачту.
В этот раз нахмурилась Мэри.
— Даже мне это показалось бы подозрительным, — сказала она.
— Мне это и казалось подозрительным,— согласился я.
Но все происходящее было весьма романтично. Бриг скользил по воде в полной тишине, воздух, казалось, звенел от нависшей опасности. Я ожидал пиратов и видел их повсюду. Темные тени лодок внезапно выныривали у борта, немедленно превращаясь в верхушки волн при более внимательном взгляде. Затем я увидел свет прямо по курсу у самого уровня воды. Отец крикнул: «Дай свет!» — я открыл створки, и все вокруг меня: мачта и оттяжки, натянутый ветром парус — запылало в золотом сиянии. Створки захлопнулись, открылись снова, и, когда я окончательно закрыл лампу, освещенный такелаж все еще горел и двигался перед моим взором. «Пошел!» — крикнул голос, и загрохотала якорная цепь, якорь с всплеском пронзил поверхность и устремился ко дну. Звук отразился от берега. Я не мог видеть, как «Небесный Остров» медленно поворачивался против ветра. Бедняга Дэнни Риггинс руководил спуском немногих поднятых парусов. Затем были спущены на воду лодки, и я увидел, как отец уплывает в ночь.
