— Хотите, поможем? — великодушно предложил Михаил.
— А умеешь? — засомневался сторож.
— Да мы с отцом в Дорохово, под Москвой, садовый домик построили сами!—сказал Михаил.
— Держи, — сторож спорить не стал и поспешно протянул ему банку с краской и кисть.
— Нужно больно! — запоздало заныл Женька. — У нас своих забот полон рот! А шлюпка?
— Ты, Женька, глупый лентяи. — умно заметил Михаил.— Мы ему поможем, а он — нам.
— Это что же? — остановился сторож, который было уже полез на крышу. — Баш на баш?
— Нет,—замялся Михаил. — Но... мы вообще-то хотели у вас какие-нибудь досочки попросить... Со старых лодок, — горячо подчеркнул он. — Все равно их жгут! А они хоть и старые, но не совсем. Есть что из деталей выбрать, ну, фальшборт там подходящий или шпангоут какой. А еще я видел: ненужная шпаклевка валяется, куски смолы пропадают! А мы их в дело!
— Хм... — произнес сторож. — А если не дам, не поможете?
— Нет, — очень искренне заявил Женька.
Михаил гневно взглянул на него и твердо сказал:
— Поможем. Раз вызвались, значит, поможем.
— Ну, тогда помогайте, — таинственно хмыкнул сторож. Женька прямо-таки извел Михаила, пока они помогали:
— Вызвался... Кто тебя за язык длинный тянул?.. Умный...
Но зато когда сторож после работы самолично отодрал от старого яла «почти новый» фальшборт и вручил им, Женька хладнокровно сказал Михаилу:
— А ты хотел задаром работать.
Сторож, видимо, восхищенный Женькиной мудростью (во всяком случае, сам Женька именно так считал!) подарил им остаток краски вместе с банкой и дал на время кисть.
— Обязательно верните, кисть у меня оприходована, — словно извиняясь, сказал он. — Если что нужно, приходите снова, — пожалуйста, — он широко показал рукой на «кладбище» лодок, — найдем.
— А вы нас снова не заставите работать? — поинтересовался Женька.
Михаил щелкнул его пальцем в лоб, а Женька почему-то принялся чесать затылок.
— Мы поможем, только скажите, — заверил Михаил. — А он... он еще маленький, вот и...
— Ладно, — рассмеялся сторож. — А ты этого маленького воспитывай, а то вырастет большой.
— Конечно, вырасту, — удивился Женька. — Не век же таким останусь.
И сторож вновь рассмеялся.
Фальшборт оказался тяжелым, хотя и был сильно высушен солнцем. Михаил и Женька еле-еле донесли эту длинную и изогнутую доску, с трудом разворачиваясь в узких приморских переулках, до своей укромной бухточки.
— Длинноват, — определил Михаил.
— Сам вижу, — огорчался Женька. — А зачем же тащили, надрывались?!
