Все перепробованные секретарши делились на две категории. Одна, малочисленная, состояла из дам среднего возраста, собаку съевших на секретарстве еще у советских начальников и партийных боссов. С дисциплиной и делопроизводством у них все в порядке, пунктуальность и обязательность эти железные леди могли продавать горстями, как семечки. И кофе они подавали безупречно горячий и в меру сладкий. Но вот когда доходило до принятия самостоятельного решения, эти послушные механизмы наглухо заклинивало: без команды САМОГО — ни-ни! Да и выжать из них улыбку для пришедшего на встречу клиента удавалось с большим трудом, а когда удавалось, то улыбки эти походили на... улыбку рукотворного механизма. Вдобавок матерые машинистки старой закалки не всегда поспевали за стремительно совершенствующимися компьютерными программами.
Ко второй категории относилось подавляющее большинство соискательниц. Состояла она из девиц от семнадцати до двадцати четырех, с высшим образованием и без, с опытом работы и дебютанток на этом поприще, светленьких, темненьких и рыженьких. На этом различия заканчивались. Зато все как одна были накрашены и причесаны под какую-нибудь западную диву и увешаны побрякушками, как кедр шишками. В зависимости от стиля, ноги у них условно облегались воздушными макси со всевозможными разрезами и складками или, напротив, демонстрировались только что не до пупка, слегка перехваченные для приличия символическим мини, придававшим означенным ногам сходство с букетом роз, стянутых у основания узкой ленточкой с бантиком. Грудь у всех была подтянута возможно выше к подбородку, а подведенные глаза пожирали потенциального шефа недвусмысленными взглядами.
Станислав Игоревич, между нами говоря, не являлся примерным семьянином и опрометчиво позволил себе клюнуть на незатейливую приманку. Именно Верочку, обладательницу бесконечных греческих ножек и упругой груди четвертого размера, Станислав Игоревич впервые охарактеризовал тем самым словом, которым клеймил всех последовавших за ней. В постели Верочка творила чудеса, но как секретарша оказалась полным нулем, быстро и честно заслужив свой ярлык: Станислав терпел ее две с половиной недели. Уволить зубастую лимитчицу оказалось не так просто, и, чтобы избавить себя от дополнительной головной боли, недальновидный господин директор выписал ей выходное пособие. Дороговато за три сеанса массажа, но в качестве платы за хороший урок — не так много.
