— Нет, не все, — возразила Фиона. — Мой отец всегда держал слово, и, как я слышала, лорд Галлоуэй тоже никогда не нарушает обещаний.
— Ну да, если это выгодно, — со смешком сказал старый Джардин. — Советую никогда не верить мужчине, особенно после того как он скроется с твоих глаз. Только дурак продолжает слепо верить.
Уж Фиона-то отлично знала, что лишь дурак может поверить старому Джардину или Уиллу, но придержала язык, все еще теряясь в догадках, зачем он ее позвал. Разумеется, не для того, чтобы узнать ее мнение о Керкхилле.
— Полагаю, ты знаешь, что ходят слухи о нашем Уилле и о том, что с ним стряслось, — продолжал Джардин, сверля ее взглядом.
— Вы сами мне говорили, — напомнила ему Фиона.
— Мужчина не может помнить все, что говорил женщине. Но Ход сообщил, что люди болтают по всему Аннандейлу. Многие согласны со мной, что именно ты спровадила моего сына на тот свет.
— Вы это уже говорили, — заметила Фиона. — Вам не приходит в голову, что сам Ход скорее всего и распространяет эти сплетни?
— Если и так, ему многие верят.
— Люди меня не знают, — возразила Фиона, удивляясь, как может оставаться спокойной, когда ей в лицо бросают такие обвинения. Неужели она в самом деле убила собственного мужа? Ведь она его когда-то любила. Или думала, что любит.
— Узнаем больше, когда найдем Уилла, — сказал Джардин. — Разумеется, никто не думает, что ты убила его открыто. Но ты могла ударить его дубинкой по голове или отравить… — Он многозначительно умолк, не сводя с нее глаз.
— Почему вы так на меня смотрите? — возмутилась Фиона.
— Я сразу вижу, если кто лжет, — сообщил старый Джардин.
— Не сомневаюсь, — ответила она, глядя прямо в глаза старику.
— Придержи язык, — предупредил он.
— А что вы сделаете? Побьете меня? Или велите Ходу меня избить? Не боитесь, что навредите вашему будущему внуку? — спросила Фиона.
— Так ты думаешь, у тебя будет сын? — Сейчас у Джардина был по-настоящему довольный вид.
Фиона пожала плечами:
— Я не ведьма, откуда мне знать? Уилл хотел сына, он всегда говорил, что в счет идет только мальчик. Наверное, я привыкла думать именно так.
— Если родится сын, назови его Уильям, — сказал Джардин. — Это знак уважения — назвать сына в честь отца.
Фиона молчала.
— Обещай мне, — грозно потребовал старик.
— Нет. Такого обещания я не дам, — отрезала она. — Если Уилл вернется домой, то сам решит, как назвать малыша. Он всегда все решает сам.
— Да, это справедливо. Но если он не вернется, ты назовешь его так, как я сказал.
