Беана чуть привстала, лихорадочно огляделась.
— Где же они?
— Высоко, отсюда не увидишь.
— А Вихря они не боятся?
— Боятся-то боятся, но у них — скорость, свобода маневра… Между прочим, по звуку можно определить, далеко ли бродит Вихрь. Если птерон сам спасается бегством, то и звон у него особый…
Мелькнула тень, шерстистым комком скатившись с заросшего пыльником холма, к болоту подбежало неказистое существо. Плоское, напоминающее сковороду тельце; маленькая, оснащенная уродливыми челюстями головка. Полутарак-полузверь. Взвизгнув, Беана прыгнула к проводнику, обхватила его за шею.
— Спокойно! Это не птерон — обычный горец. — Согомак погладил перепуганную Беану по спине.
— Какой грязный, страшненький… — Соплеменница продолжала дрожать.
— Обычный одичавший горец. Совершенно безопасный.
— Но ты посмотри, какой у него отвратительный вид!
— Встречаются экземпляры и похуже.
— А правда, что отрубленные конечности у них могут вырастать заново?
— Говорят, что да. Кое-кто считает, что горец умирает, лишь потеряв голову.
— Ого!
— Только их все равно никто не убивает. Кому они нужны?
Глаза Беаны — пара тлеющих углей — оказались неожиданно близко. А более всего Согомака удивило то, что прежняя насмешка из них бесследно исчезла. Соплеменница смотрела на него с негой и томлением, ничуть не скрывая своих чувств. На мгновение Согомак даже растерялся. К подобным стремительным переменам он был попросту не готов.
Тем временем горец, не обращая на них ни малейшего внимания, жадно припал к ближайшей вспухающей из земли капле. Глотнув пару раз, перебежал к следующей. Кадык на темной и морщинистой шейке судорожно подергивался. Утолив жажду, он воровато зыркнул в сторону тараков и помчался через болото, часто спотыкаясь, разбивая встречные капли в искристые брызги.
— Видели?! Видели чудище, что сейчас пробежало? — Босой и взволнованный, к ним выскочил Кревет.
— Да это же горец! — Беана фыркнула. — Обычный одичавший горец. Совершенно безопасный!
С явной неохотой она отстранилась от проводника, и Согомак лишний раз подивился, до чего быстро и легко меняется выражение ее лица. Теперь это была прежняя Беана — готовая в любой момент рассмеяться или ужалить колючим словом.
— Если горец, то ладно… — Кревет потрясенно посмотрел на свои ступни. — Смотрите-ка! Раны действительно того… Почти зажили.
— Вот и лечи до победного. — Согомак растерянно поскреб макушку. — А мы тут посуду, что ли, домоем.
— Домоем, домоем, — Беана улыбчиво кивнула. — Ты иди, Кревет; полечись…
