Учитывая, что алгоритм моего друга Ву требует неоднократных повторений, я выехал на четырехрядку ранним воскресным утром, когда, как мне прекрасно известно, все городские копы благочестиво присутствуют на церковной службе, и (моя первая ошибка) развернулся под знаком: ЛЕВЫЙ РАЗВОРОТ ЗАПРЕЩЕН! ТОЛЬКО ДЛЯ ПОЛИЦИИ, дабы сэкономить время, сократив себе обратный путь. Когда я, наконец, успешно покончил с делом и снова развернулся под тем же знаком, чтобы успеть к концу богослужения и подхватить Кэнди у методистской церкви, из солнечно-голубого неба неожиданно вынырнул пепельно-серый автомобиль и резко затормозил, преградив мне дорогу.
Все полицейские в целом и алабамские труперы [2] в частности — невероятные формалисты, лишенные даже проблеска юмора, и моя вторая ошибка состояла в том, что я по-глупому пустился в объяснения. Я толковал ему, что не просто так ехал, а НАСТРАИВАЛ МАШИНУ, а он использовал мои же собственные слова, чтобы обвинить меня в шестикратном нарушении одного из главных правил автодорожного движения (запрещенный разворот).
Третью ошибку я совершил, когда попытался объяснить, что в ближайшем будущем вот-вот заделаюсь нареченным зятем Виппера Вилла. Откуда мне было знать, что мой будущий тесть однажды пальнул в того самого трупера?!
В результате этих грубых ошибок я без проволочек предстал перед мировым судьей (церковная служба как раз закончилась), и тот не преминул уведомить меня, что Виппер Вилл обозвал его ... ... ... Затем он изъял мои водительские права, полученные в Нью-Йорке, и установил трехмесячную отсрочку на выдачу мне прав в Алабаме.
Все это вместе взятое хорошо объясняет, почему «вольво Р-1800» до сих пор работает, как часы, и почему мне пришлось ходить пешком, и почему мы с Кэнди каждый день (или почти каждый) встречались для ланча в старом Центре вместо Окружной Магистрали, где она служит в офисе Департамента национальных парков.
Признаюсь, меня это вполне устраивало. Жители Нью-Йорка, даже помешанные на автомобилях бруклиниты вроде меня, охотно передвигаются на своих двоих, а я к тому же питаю подлинное отвращение к Магистрали. Каждое утро я проделывал один и тот же ритуал: вставал, одевался, пересекал городской пустырь по дороге в туалетную комнату «Доброй Гавани Хоппи», а после возвращался в контору, дабы дождаться доставки утренней почты.
Мне даже не нужно было вскрывать конверты, я просто регистрировал их в огромном гроссбухе. Без малого шесть десятков лет Виппер Вилл Нойдарт был монопольным владельцем земельных участков, отведенных под трейлерные парковки в четырех графствах штата, и проводил на территории последних низкорентабельные, высококриминальные операции, заработав в итоге неизмеримо больше врагов и намного меньше друзей, чем любой другой обитатель Северной Алабамы. Что интересно, старый хрыч обзавелся конторой не в одном из трейлерных парков, а в Центре Хантсвила, похваляясь, что не позволит себе дать дуба в дурацком доме на колесах, пригодном лишь (по его мнению) для черномазых, краснозадых и ... ... ...
