Кольцов хотел сказать 'пока', но не успел. Лежащий на земле молодой парень часто-часто задышал, заскрёб ногтями каменистую почву и застонал, а потом всё его тело выгнулось в конвульсии, каблуки сапогов прочертили на сухой земле две полосы и Всеволод Никифоров, надежда и светлое будущее военно-полевой медицины Новограда, умер.
На поляне воцарилась тишина. У обессиленных бойцов почти не осталось эмоций. Костя закрыл Севке глаза, пробормотал короткую молитву и устало привалился к огромному валуну. Голова работала сама по себе, отмечая, что на лицах солдат нет ни злости, ни жалости. Только разочарование. И дикое желание послать вообще всё на свете к чертям собачьим и вернуть всё как было.
'Прошлого уже не вернуть'
Кольцов закрыл глаза.
А как всё хорошо начиналось!
Переворот прошёл буднично и без крови. Илья взял всех попов за одно место разом и те даже пикнуть не посмели, а полковничья кодла только блеяла нечто невнятное и за топоры браться не спешила. Кольцов тогда просто поразился – весь Новоград, всё управление держалось ТОЛЬКО на личных качествах двух его правителей. Без них вся система рухнула в один момент. Оставалось только её подхватить и возглавить!
Что они с Ильёй и провернули. А дальше начались неожиданные проблемы.
Во-первых, с отменой сухого закона они, конечно, поторопились. Пьянство захлестнуло город, как вода из прорвавшейся плотины. Ни увещевания попов, ни мольбы женщин – ничего не помогало. Мужики пили. Нет, не так. Они бухали. По чёрному. Две недели.
'Отвели душеньку, идиоты'
За это время с работ в горы смогли сбежать три десятка рабов. И их никто и не подумал ловить!
Кольцов закрыл покрытое грязью лицо руками и тихонечко, чтобы его никто не услышал, завыл.
'Баран, я, баран'
Во-вторых, кто-то из попов всадил новому Владыке в спину арбалетный болт. Кольцов мог поклясться, что ни он, ни его Семья к устранению конкурента на пути к власти никакого отношения не имели. Слишком это было некстати. Рано.
В-третьих, монолитная русская община на поверку оказалась рыхлым и аморфным сообществом с множеством интересов. Правда, один общий интерес у большей части населения имелся. Примерно две трети жителей воротило с души от ежедневных молитв и наглых сытых рож духовенства. Так что после убийства Владыки полсотни 'духовных' вдруг резко вспомнили о светской жизни и по-тихому рассосались кто куда. Правда парочка особо упёртых всё же от своих убеждений не отказалась, чем вызвала искреннее уважение и Кольцова и всех прочих.
