— Я запомню, — сказала Эдна, но мне показалось, что она охотно закатила бы глаза, продемонстрировав, как ей скучно слушать нравоучения.
Аника положила руки на бедра.
— Несмотря на то что мы нечаянно задели чувства Монро, то, что ты сказала, дает нам повод надеяться на помощь со стороны Воинов. Мы составим план кампании с учетом этого обстоятельства.
— Когда? — спросила я. — Когда я увижу своих ребят?
— Сейчас, — ответила Аника, улыбнувшись мне.
Сейчас? Но это значит… Неужели они планируют напасть на Хранителей так скоро? Мысль о возвращении домой одновременно пугала и радовала меня. Я хотела как можно скорее вернуться к своим, но была ли я готова сражаться бок о бок с Ищейками? Я не доверяла этим людям.
Они взяли меня в плен. Ищейки настаивали на заключении союза с ними, но мне казалось, что я должна знать больше.
— Превосходно, — сказала Лидия. — Я бы сильно расстроилась, если б оказалось, что я зря точила ножи.
Я почувствовала напряжение. Внешность Лидии была столь вызывающей, что я едва сдерживала желание обернуться волчицей, когда она была рядом. Запах ее одежды, блеск висевших на поясе ножей — меня учили убивать тех, кто выглядел так.
— Сейчас? Вот прямо сейчас? — спросил Шей и заходил из стороны в сторону по комнате. Вокруг него стали образовываться маленькие вихри — явный призрак того, что и он испытывает желание обернуться волком. Среди Ищеек мы оба чувствовали себя так, словно оказались на раскаленной сковороде. — Ты с ума сошла?
— Шей, — сказала Аника спокойно, но было в ее тоне что-то напоминавшее лязг стали, который слышишь, когда кто-то выдергивает из ножен остро отточенный кинжал. Звук, напоминающий о смерти. — Ты здесь важная персона, даже более важная, чем я могу тебе рассказать. Но командую здесь я. Стало быть, ты подчиняешься моим приказам.
— Да я едва знаю, кто ты, — прорычал Шей. — С какой стати я должен подчиняться твоим приказам?
Я выругалась про себя. Он вот-вот превратится в волка. Лидия, казалось, тоже это почувствовала, так как ее руки потянулись к поясу. Я зарычала на нее. Пусть только попробует вытащить нож, и я тут же обернусь волчицей. Я быстро осмотрелась, чтобы оценить обстановку. Нас двое, их больше. Нехорошо.
— Вне игры, детка, — сказала она. — Дыши глубже.
Я знала: Шей не станет их слушать. Волчьи инстинкты возобладали в нем. Люди угрожали тому, что он защищал, как свою территорию. Он защищал меня. Вел себя, как положено самцу, вступающемуся за подругу и вожака. Значит, кроме меня, никто не мог его остановить. Мой собственный инстинкт подталкивал к кровопролитию, но я его игнорировала. Игра стоила свеч.
