Джулии показалось, что он вздрогнул.
— Нет, вы неправильно меня поняли. — Джулия покачала головой. — Мы устроим праздник для себя. Я все спланировала. Вам делать ничего не придется.
Саймон только качал головой, наблюдая за Джулией. Ее энергии вполне хватило бы для освещения небольшого городка. Через десять минут на лужайке перед домом уже стоял летний столик, сервированный пластмассовыми тарелками, вилками и ножами. Патрик расставил салаты, фрукты и напитки. Легкий ветерок приносил аромат роз. Над зеленым ковром газона порхали бабочки.
— Мне нравится ваша идея, — признался Саймон. — Когда вы все успели?
— Патрик помог. Мы хотели устроить это в саду, но там пчелы. Вот было бы смеху, если бы я появилась на приеме с распухшим лицом! Срочно пришлось бы объявлять себя японской принцессой.
— Никогда не называйте этот сад садом. Наш садовник очень чувствителен к таким вещам. Это южная лужайка.
— А что от этого меняется?
— Произнесите сначала одно, потом другое и поймете.
— То есть все дело в уровне притязаний?
— Вы прекрасно формулируете, мисс Сандерс.
Они просидели около часа, болтая ни о чем, подшучивая друг над другом, рассказывая забавные случаи и воздавая должное кулинарному искусству Джулии.
Расслабившись, Саймон поймал себя на том, что ему нравится атмосфера домашнего уюта, неспешности и товарищества. Лишенный чего-либо подобного в детстве, он находил в ней отдохновение, о существовании которого даже не догадывался. Впервые в жизни он воспринимал запахи лета, шелест листьев, крики птиц.
Патрик уснул в плетеном кресле, но, когда Саймон хотел разбудить дворецкого, Джулия остановила его.
— Не надо, пусть поспит, — прошептала она. — Для него эти три недели тоже были нелегкими. И вообще после еды полагается прогуляться. Предлагаю пари. Видите вон тот старый дуб? Я добегу до него раньше.
Саймон не успел ответить, как она уже сорвалась с места и понеслась по лужайке по направлению к раскидистому дереву. Проиграв старт, Саймон вовсе не собирался сдаваться. Джулия вскрикнула, услышав хруст ветки под его ногой, и обернулась посмотреть, не разбудила ли она Патрика.
— Не уйдешь! — крикнул Саймон.
— Не догонишь! — бросила на ходу Джулия, явно рассчитывая взять реванш за поражение в шахматах. Она бежала легко и свободно, двигаясь с грацией дикого зверя, для которого сила и ловкость являются неотъемлемыми атрибутами вольной жизни. Ее грудь ритмично поднималась и опускалась, загорелые ноги мелькали перед глазами Саймона, пробуждая в нем древний инстинкт охотника.
