– Вы собираетесь вести переговоры? – удивился Ажамук. – Чего вы этим добьетесь?
Лейтенант пожал плечами:
– Не знаю. Но сделаю все, что в моих силах, чтобы избежать лишнего кровопролития.
– Разрешите пойти мне, – попросил сержант. – Я не туарег, но родился в этих краях и хорошо знаю этих людей.
Лейтенант ответил уверенным отказом.
– Сейчас я представляю высшую власть к югу от Сиди-эль-Мадья, – сказал он. – Возможно, он меня послушает.
Он взял рукоятку лопаты, к концу которой солдат привязал грязный платок, отстегнул кобуру и начал осторожно спускаться по опасному склону.
– Если со мной что-нибудь случится, вы примете на себя командование, – уточнил лейтенант. – Малик ни в коем случае не должен брать его на себя. Ясно?
– Не беспокойтесь.
Спотыкаясь, скользя и едва не свалившись в пропасть, лейтенант спустился вниз, недоверчиво окинул взглядом тонкую корку соли и, осознавая, что на него смотрят подчиненные, взял себя в руки и решительно зашагал к далекому силуэту всадника, умоляя небо, чтобы почва не разверзлась под его ногами.
Почувствовав себя увереннее, он продолжил движение, размахивая жалким флагом. Солнце начало превращаться в расплавленный свинец, и лейтенант обратил внимание, что в котловине, образованной солончаком, лишенной малейшего порыва ветра и раскаленной солнцем, температура была еще на пять градусов выше и воздух обжигал легкие.
Он увидел, как туарег заставил верблюда опуститься на колени и ждал, стоя рядом, нацелив винтовку. На середине пути лейтенант раскаялся в своем поступке, потому что пот ручьями тек по всему телу, пропитав форму, а ноги, казалось, вот-вот откажутся ему повиноваться.
Последний километр был, вне всяких сомнений, самым длинным в его жизни, и, когда он остановился в десяти метрах от Гаселя, ему потребовалось время, чтобы собраться с силами, отдышаться и прохрипеть:
– У тебя есть вода?
Тот отрицательно покачал головой, не переставая целиться ему в грудь:
– Она мне нужна. Попьешь, когда вернешься.
Лейтенант понимающе кивнул и облизнул губы, ощутив при этом только солоноватый вкус пота.
– Ты прав, – согласился он. – Я сглупил, не захватив с собой фляжку. Как ты можешь переносить такую жару?
– Я привык… Ты пришел поговорить со мной о погоде?
– Нет. Я пришел, чтобы попросить тебя сдаться. Тебе некуда бежать!
– Это только Аллах может утверждать. Пустыня большая.
– Но этот солончак – нет. И его окружили мои люди. – Лейтенант бросил взгляд на тощую гербу, свисавшую с верблюда. – У тебя мало воды. Долго ты не продержишься… – Он сделал паузу. – Если пойдешь со мной, обещаю тебе справедливый суд.
