Он вздохнул и безо всякого интереса глянул на этот пейзаж. А потом вежливо и несколько утомленно сказал:
— Касим, будь другом, пожалуйста, реши эту проблему.
На встречу он опоздал не более чем на пять минут. Когда ведомый все тем же чрезмерно улыбающимся китайцем, после покушения, вероятно, чувствовавшим себя еще немного растерянным, он поднялся по ступенькам крохотной виллы, утонувшей в нежно-воздушном буйном яблоневом цветении, стрелка на циферблате часов, постукивающих в полумраке гостиной, только-только отошла от цифры «двенадцать» и ажурный посеребренный кончик ее замер против первого большого деления.
Ожидание еще не приобрело раздраженный характер.
Он это мгновенно заметил и потому, легко опустившись в кресло с золочеными подлокотниками, возле которого остановился китаец, сдержанно произнес:
— Здравствуйте, господа.
Сразу же зашуршал из-за спины негромкий перевод на английский, и сидящие в отчетливом полумраке люди чуть наклонили головы. В этот раз их было больше, чем на прошлых переговорах: в некотором отдалении от уже знакомых ему француза, немца и итальянца, более-менее изученных за последние месяцы, в общем, благожелательных и потому в настоящий момент опасности не представляющих, в таком же, как у него, золоченом кресле с гнутыми подлокотниками сидел четвертый партнер — китаец (естественно, ради него они все и прилетели в Гонконг): сухощавый, совершенно без возраста, сидевший абсолютно прямо, как деревянный.
Именно он и начал беседу, не пошевелив ни одним пальцем выложенных вперед костлявых узких кистей рук.
— Я слышал, что у нашего уважаемого гостя были некоторые… неприятности по дороге. Примите мои сожаления. Мир стал безумным, и никто не может сказать, что с ним будет даже через минуту. — Темное, какое-то подсушенное лицо было непроницаемым. Или, может быть, даже участливым; черт разберет эти китайские лица.
Он смотрел в скорбные, полные черноты глаза мистера Чена и чем дольше смотрел, тем больше чувствовал в себе странную ненависть.
«Ты же сам, наверное, все это и подстроил, — внезапно подумал он.
— Сам все рассчитал, подбил бабки, отдал приказ местному своему «Касиму». Сальдо, по-видимому, оказалось не в мою пользу. И вот, пожалуйста, выскакивает на повороте чурка с гранатометом».
Он знал, что его подозрения, скорее всего, безосновательны. Кому-кому, а мистеру Чену это сегодняшнее покушение просто невыгодно. Никому из присутствующих оно невыгодно. Тут все люди разумные и понимают, что без него операция осуществиться не может. И все-таки след к покушению тянется, вне всяких сомнений, отсюда.
