Что же касается соблазнения… Оливия вздохнула. Она делила каюту с его матерью, а он расположился в одной каюте со стряпчим, так что возможности остаться наедине у них не было. Приняв решение соблазнить Стерлинга, Оливия старалась быть кокетливой, но собственные жалкие попытки флиртовать с ним казались ей вымученными и неестественными. Флирт ведь своего рода искусство, а у Оливии слишком долго не было возможности попрактиковаться в этом. А чересчур благопристойное поведение Стерлинга и вовсе разочаровывало ее сверх меры.
Оливия вновь устремила взор на доки. Калейдоскоп образов завораживал, и она не могла не раздумывать над тем, куда направляется груз из раскачивающихся в воздухе ящиков. Возможно, в какую-нибудь экзотическую страну? Или, например, куда лежит путь вон той хорошо одетой молодой женщины, неуверенно оглядывающейся вокруг? Может быть, она едет к мужу или жениху, с которым начнет новую жизнь на новом месте. Несмотря на стоящие в гавани современные суда и модные наряды разгуливающих по берегу пассажиров, Оливия подумала о том, что Марсель, вероятно, выглядел точно так же и сотню лет назад.
— Он новый, — раздался рядом голос Стерлинга.
Оливия вздрогнула от неожиданности.
— Что новое?
— Порт. Относительно новый, я хотел сказать.
Оливия прищурилась.
— Ты прочитал мои мысли?
— Да. — Стерлинг улыбнулся. — Честно говоря, вовсе не трудно догадаться, о чем может думать такая женщина, как ты.
Оливия удивленно вскинула бровь.
— Такая, как я?
Стерлинг рассмеялся.
— Не нужно обижаться. Это просто наблюдение.
— Так что же тогда ты имел в виду?
— Я имел в виду женщину, которая никогда не выезжала за пределы собственного поместья, но всегда хотела путешествовать. — Стерлинг с видом заговорщика придвинулся к Оливии. — Должен признаться, я, как и ты, нахожу все происходящее невероятно захватывающим.
Оливия хотела уже возразить и сказать, что он больше не может знать ее так же хорошо, как раньше, но промолчала.
— Стало быть, тебе все это нравится?
Стерлинг улыбнулся.
— Ты удивлена, не так ли?
— Оказывается, ты полон сюрпризов, — еле слышно ответила Оливия.
— А ты думала, я буду хмуриться на протяжении всего путешествия. — Стерлинг утверждал, а не спрашивал.
Краска обожгла ее щеки.
— Вообще-то… — Губы Оливии дрогнули в нерешительной улыбке. — Вообще-то да.
Стерлинг рассмеялся. Это был беззаботный смех, будто вернувшийся из дней их юности и поселившийся в сердце Оливии. Однако она не обратила на него внимания.
