Туся непременно здоровалась с каждым из них отдельно. Но больше всех она любила сенбернара Дейка. Всякий раз она старалась принести ему что-нибудь вкусное — кусочек колбасы, конфетку или еще что-нибудь. И угощала так, чтоб не видели ни Артемов, ни Васька, ни Кузьма, ни Базилио. И правда, ведь не могла же она приносить столько, чтобы хватило на всех.
Дейк осторожно, одними губами брал у нее с рук угощенье, глотал и склонял голову, словно в знак благодарности. А она обнимала его и прятала свое лицо в мягкую шерсть…
…И вот однажды, когда Туся и Ляля шли из школы. Ляля вдруг остановилась и сказала:
— Туська, понеси немного мой портфель. А то у меня что-то руки болят. Ну, пожалуйста!
Туся покраснела, но взяла портфель и понесла…
В другой раз, когда они дежурили по классу. Ляля сказала, надувши губки:
— Туська, вытри доску, а то у меня заноза под ногтем… Ну, пожалуйста!
Туся снова покраснела, но Ляля так жалобно сморщилась, что Туся взяла тряпку и вытерла доску.
А еще как-то, когда Туся вытащила из портфеля новую шариковую ручку, которую ей накануне подарила бабушка. Ляля воскликнула:
— Ой! Какая хорошенькая! Подари мне! — и, не дожидаясь ответа, бросила: — Спасибо!
Туся так растерялась, что не сказала ни слова и протянула ручку Ляле.
И такое стало повторяться часто.
Сперва Ляля делала это так, чтоб никто не видел и не слышал. Но потом перестала стесняться и говорила уже при всех:
«Туська, возьми, пожалуйста!..»
«Туська, сделай, пожалуйста!..»
«Туська, принеси, пожалуйста!..»
Туся много раз хотела отказаться, хотела даже поссориться с Лялей, но каждый раз вспоминала добрые умные глаза сенбернара Дейка, вспоминала Артемона, Базилио, Кузьму и Ваську — и не могла отважиться. Не хватало духу.
А когда Таня Верба, или Люба Присяжнюк, или еще кто-нибудь из девочек говорили возмущенно: «Чего ты бегаешь за ней, как собачонка?» — Туся только краснела и опускала глаза: «А что такого… Она же вежливо просит!»
Против этого возразить было нечего — Ляля всегда говорила: «Пожалуйста!»
…На новогодний утренник в школу пригласили родителей.
Вместо Лялиных — они, как всегда, где-то странствовали, — пришли дедушка и бабушка.
А из Тусиных родных не пришел никто: мама заболела, бабушка дежурила (у них во Дворце культуры тоже устраивали елку).
Вся школа была разнаряжена. В коридорах висели гирлянды, на окнах были наклеены разлапистые, величиной с ладонь, снежинки, на стенах — смешные карнавальные маски. Из зала неслась веселая музыка.
