Сделалось страшно? Помню, что наконец сделалось.
— Да. Благодарю тебя за помощь, гипостратег, — сказал я ему.
— Идем, — просто повелел он и пропустил меня наружу первым.
В мире ясно и золотисто вечерело, в назревавшей прохладе гуннская вонь оседала, как сырой дым.
Сами гунны, разношерстное в буквальном смысле и разнобойное ростом племя, стояли тут, отстраненные от шатра дюжиной мощных воинов в одинаковых железных шлемах, холено блестевших на закате. Их поднятые пики символизировали дворцовую ограду.
Демарат вышел и сразу положил руку мне на плечо.
— Будь внимателен, — тихо, но, опять-таки, не сочувственно шепнул он и подтолкнул меня вперед.
Толпа зашебуршилась, но — опасливо. Я чувствовал, что гипостратег Деамарат держит ее укротительским взглядом.
— Кто видел его сегодня? — громко задал он вопрос на эллинском наречии и тут же повторил его на чужом, невнятном языке.
Воины в шлемах чуть расступились прямо перед нами, образовав как бы открывшиеся ворота. Но гипостратег не вышел из них к варварам и меня не выпихнул к ним.
Вперед выдавился из толпы тот самый — маленький, мохнатый, рогатый, что утекал от озера… Он начал тыкать в меня пальцем и гомонить. Демарат что-то сказал, и тот испуганно отскочил назад и нырнул обратно в толпу.
— Он снова утверждал, что ты сжег двоих воинов. Я предложил ему убить тебя, — с бесцветной улыбкой сказал мне гипостратег. — Заметь, гипербореец, я не приказывал.
— Заметил, — сказал я, между тем покрываясь мерзостно едким потом.
— Кто видел его вчера? — снова громко вопросил он толпу.
Вопрос был вновь произнесен дважды, и первый раз — на латыни, а потом — опять на каком-то варварском наречии.
Трое за «воротами», стоявшие плечом к плечу, подняли руки. Эти, напротив, все, как один, были ладны и статны, двое с кудрями русыми до плеч, третий — брюнет, видом черкес.
— Вы были во вторую стражу? — вопросил гипостратег.
— Да, игемон, — ответил один из светловолосых на плохой латыни, видимо, старший.
— Видели его?
— Видели, игемон, — кивнули разом все трое.
— Не обознались?
— Игемон, пусть покажет свой сагум, — сказал старший.
Сагум появился по нашу сторону заграждения в руках нового эпизодического персонажа — крепкого воина, ростом повыше Демарата и, значит, выше всех вокруг. Чуть позже я узнаю, что это и есть личный телохранитель гипостратега.
— Это его плащ, игемон, — подтвердил светловолосый. — Я целился в него.
— Но сейчас я не вижу на пришельце никаких ранений, — заметил как бы в мою пользу Демарат.
