— Война!!!
А день на редкость солнечный, безветренный. Кипенно-белые домики. Бледная зелень молодых виноградников. Упирающиеся в небо пирамидальные тополя. И жуткая, словно отстоявшаяся тишина, немая, как в картине "Над вечным покоем" художника Левитана. Её режет возникший вдалеке глухой гул самолётов. Гул усиливается, и мы уже видим группу приближающихся двухмоторных машин. Вот они над нами, летят совсем низко, метрах в семистах от земли. И вдруг среди завывающего гула моторов раздается чей-то крик:
— Кресты на крыльях! Смотрите, кресты!
Отчетливо видим кресты с желтой окантовкой. Острой болью доходит до сознания: "Это чужие самолёты! Это враг!"
Какая-то чудовищная нелогичность: в нашем небе и вдруг эти черные кресты?! Зачем они к нам пришли?! Что им здесь нужно?! И словно в ответ слышится отдаленный раскатистый гром взрывов. Фашисты сбрасывают бомбы на станцию Бессарабская.
— Бомбят, гады!
— Эх, дать бы им сейчас прикурить!
А лететь не на чем. Эскадрилья ожидала новые боевые машины. На аэродроме было всего три учебных самолёта…
Смешанное чувство ненависти и горечи.
В ту пору мне было 20 лет. И я как-то в тот день не сразу понял, что такое война хотя и готовился к ней, чувствовал, что предстоят большие боевые события. Но никак не думал, что се случиться вот так, как случилось.
Когда же увидел немецкие самолёты, идущие на бомбежку, во мне разгорелось чувство жгучей ненависти к врагу и было одно желание: как можно скорее вступить в бой.
Обращаемся к капитану Ищенко:
— Когда будут самолёты?
— Подождите трошки, хлопцы. Скоро будут…
На рассвете следующего дня на наш аэродром прилетели истребители И-16, перехватчики. Командует ими комиссар. Командир ранен во вчерашнем бою.
Вслед за истребителями сел связной самолёт УТ-2. Прилетевший на нем молодой лётчик-истребитель доставил пакет.
— Вызывают в политотдел, — говорит комиссар, вскрыв пакет и пробежав бумагу глазами. — Слетаю на твоем утенке", через час вернусь, — обращается он к молодому лётчику и направляется к самолёту.
Комиссар улетает. Мы продолжаем поджидать вчерашних бандитов.
— Идут! — кричит наблюдатель. — На этот раз вместе с "мессерами"!
— Запуск! — командует заместитель эскадрильи.
Закрутились винты истребителей. Через минуту они уже в воздухе и, делая на малой высоте пологий разворот, ложатся на курс перехвата.
Мы с завистью глядим вслед своим истребителям. Молодой лётчик поглядывает на стоящий неподалеку самолёт комиссара.
