К маю успешно закончили теоретический курс и сдали зачеты. Десяти курсантам, в том числе и мне, в виде поощрения, разрешили полёт с инструктором за "пассажира" на очередной их тренировке.
Приехали на аэродром. Руководитель полётов нас распределил по самолётам.
— Семериков и Сивков — на четверку, — сказал он. — Инструктор уже ждет.
Подошли к самолёту. Николай подталкивает меня. Вижу: у крыла стоит девушка, небольшого роста, в кожаном реглане. Узнаю в ней инструктора Аню Богачеву. Вот тебе, думаю, с кем лететь придется… От неожиданности растерянно попятился было назад. А она кричит:
— Чего остановились!? — Голос у неё звонкий и совсем не как у начальницы. Годами она чуть постарше нас. — Или самолёт первый раз увидели?!
Николай молча смотрит на неё. Я сконфуженно улыбаюсь.
— С тебя, что ли, начнем? — спрашивает, не то утверждает она и машет мне перчаткой. — Полезай!
Николай смеется и подталкивает меня. Забираюсь в заднюю кабину. Впереди меня садится Аня.
— Ничего не трогай! — кричит она мне и делает выразительный жест в сторону оборудования кабины.
Понимаю, что мне ещё рано браться за управление самолётом.
Заработал мотор. Ничего не стало слышно, кроме рева и треска.
Разбег и взлет.
Сделали круг над аэродромом и сели.
Когда самолёт зарулил на линию старта, вылезая из кабины, я удивленно спросил инструктора:
— Так мало?
— Хорошенького по чуть-чуть, — улыбаясь ответила она.
— Поздравляю с воздушным крещением! — пожал мне руку Николай. — Как прошел первый полёт?
— Не понял ещё как следует…
— А зря. Такая дивчина была за извозчика, а он не понял!
Мой первый полёт за "пассажира" действительно меня ничем не поразил. Слишком он был коротким.
Под впечатлением разговоров о первом полёте я готовился к значительно большему и поэтому успел лишь заметить, что все предметы на земле стали маленькими, словно игрушечными, и двигались медленно-медленно, хотя самолёт летел со скоростью 100 километров в час!
Самым сильным впечатлением от первого полёта было, конечно, что в качестве пилота-инструктора летела девушка, везла меня, здоровенного парня, тогда, как мне казалось все должно было быть совсем наоборот…
В тот же день мы полетели с другим инструктором — Георгием Сирицким в зону на пилотаж. Вот тут уж я почувствовал все "прелести" фигурного полёта. Когда самолёт, накренившись на крыло почти на 90 градусов, входил в вираж, то мне казалось, что земля словно наклоняется на бок, слева образуется огромная гора, а справа виднеется одно чистое небо. Однако я все же понял, что это и есть глубокий вираж. От ощущения перегрузок, чувства беспокойства, быстрой смены положения земли и неба перехватывало дух, учащенно стучало сердце.
