— Ну, как твоя мама? — бодро поинтересовалась Николь, когда Люка снова положили на коврик, а Блейк сел за столик рядом с ней.
— Что-то подозревает, — сухо ответил он.
Глаза Николь удивленно расширились.
— Почему?
Он грустно улыбнулся.
— Даже после того, как я принял душ и переоделся, я, должно быть, сиял больше, чем обычно. Честно говоря, у меня было такое чувство, что я в состоянии завоевать весь мир и после этого еще протанцевать ночь напролет, так хорошо мне было. Думаю, это было заметно. Она устроила мне форменный допрос!
Глаза Николь засияли от удовольствия и радости.
— И что ты ей сказал?
— Я немного рассказал ей о тебе. Думаю, она сложила два и два. Мой нарочито небрежный тон ничуть не обманул ее. Она хорошо меня знает и наверняка догадалась, что мы стали любовниками. — Он бросил на нее вопросительный взгляд. — Ты не возражаешь?
— Нет, конечно. Мы же свободные люди и можем делать, что хотим. Но не возражает ли она?
— Не думаю. Наверное, она рада видеть меня счастливым. Это единственное, чего мы хотим для наших детей, правда? — добавил он, внезапно нахмурившись.
Ее пальцы скользнули по его плечу, почувствовали напряжение мышц, пробегая по шее, затем поиграли с непослушными завитками волос.
— Своим счастьем мы тоже обязаны нашим детям, — прошептала Николь.
— Не всегда, — проговорил он тихо.
— Ты говоришь о своей матери? Она была несчастлива? — мягко спросила Николь. — Я не могу в это поверить. Она любит тебя и видит, что ты превратился в мужчину, которым она может гордиться. И потом, есть еще Джозеф, в котором она наверняка души не чает.
— Да, конечно.
По его угрюмому профилю Николь поняла, что он что-то утаивает от нее. Что-то важное — возможно, связанное с болезнью матери. А значит, он ей не доверяет. Несказанно удрученная этим, Николь подалась вперед и легонько поцеловала его в уголок рта.
— Твоя мать не единственная, кому не нравится видеть тебя несчастным, — тихо сказала она.
Он бросил на нее быстрый взгляд, и внезапно его рот овладел ее губами, ищущий, требовательный, горячий.
— Ты творишь со мной чудеса. — Он сверкнул улыбкой, которая показалась Николь не вполне убедительной. — Давай поедим. У нас сегодня много дел.
— У нас? — весело переспросила она.
Нет смысла подталкивать Блейка к откровенности. Она может подождать.
— Если хочешь.
С каждой секундой он удалялся от нее все дальше и дальше. Она закусила губу.
— А что мы будем делать?
Вилка Блейка лениво поигрывала кусочком лосося.
