— Понятно.
Снова пауза.
— Какого рода эти опасности?
— Их могут съесть.
Новая заминка в разговоре, а потом:
— У вас имеются какие-либо полномочия, о которых мне следовало бы знать?
— Послушайте. Ваши пассажиры приближаются к запретной зоне археологических раскопок. Кроме того, в этой зоне бывают землетрясения и существует опасность для жизни. Пожалуйста, отзовите их. Или направьте куда-нибудь в другое место.
— Минуточку. — Он переключил линию связи.
Ответил пилот посадочного модуля.
— Миссис Хатчинс, мы собираемся приземлиться около башни. Поскольку здесь все занесено снегом, и, надо признаться, видимость на поверхности очень скверная, будьте добры, уберите ваших людей на несколько минут.
— Они наверху, — заметила Келли.
Хатч передала всем в башне:
— Оставайтесь внутри до тех пор, пока они не сядут. — Потом снова переключилась на посадочный модуль. — Итак, вы уже здесь, пилот?
— Да, уже здесь.
— Вашим людям ничто не помешает. Можете беспрепятственно садиться. Если нужно.
— Благодарю вас.
Снова раздался голос Марселя:
— Хатч.
— Да, так что они тебе сказали?
— Тебе известно, кто на борту?
— Грегори Макаллистер.
— Ты знаешь, кто это?
Теперь она знала. Это был Грегори Великий. Самозваный поборник здравого смысла, который нажил состояние, бичуя самомнение и наглость или — смотря по тому, какая аудитория — просто меньшую одаренность, нежели у него. Несколько лет назад она присутствовала на аспирантском семинаре вместе с одним историком, чей научный руководитель добился известности тем, что некогда Макаллистер публично подверг его суровой критике. Он даже подробно поведал об этом оскорблении с экрана и стоял, улыбаясь, словно растроганный своей причастностью к такому величию.
— Да, — ответила она. — Единственный человек на планете, сумевший объединить церковь и науку: и та и другая желают его смерти.
— Это все скажи ему. Надеюсь, он не слышит нашего разговора.
— Что же мне с ним делать?
— Хатч, руководству не хотелось бы, чтобы ты его оскорбила. Полагаю, это и будет твоей работой, если угодно.
— А что, если я просто-напросто скормлю его огромной кошке?
— Прости?
— Ладно, проехали.
— По-моему, неплохо было бы отнестись к нему по-человечески. Это не причинит никакого вреда. Только не давай ему стать у руля. Помни, руководитель экспедиции — ты.
* * *
Снегопад стал таким густым, что Макаллистер ничего не видел, пока они не снизились. Он мельком взглянул на второй посадочный модуль, посмотрел вдаль, за башню, и тут они сели, так мягко, что он едва почувствовал толчок. Везерал слыл ершистой личностью, однако без сомнения был опытным пилотом.
