Я ненавижу устрицы. У них омерзительная текстура, и наесться ими практически невозможно. Для меня это занятие всегда казалось абсолютно бесполезным и морально ущербным. Но он так мило просил, что двумя коктейлями позже наша задорная официантка (Ох-ты-Божемой, вы бридданка? О Господи, до чего же я люблю ваш акцент!) принесла нам с полдюжины устриц в розовом шампанском с кусочками перца. Гарри показал, как налить пару капель шампанского в устрицу и выжать сверху кусочек лимона. Я была полна решимости не думать о том, что именно сую в рот, и принялась осторожно жевать. Густой мягкий соленый вкус обволок язык. Поразительно. До чего же мне нравится! И как я обрадовалась! Не только тому, что Гарри уговорил меня попробовать устрицы. Главное, что я хотя бы раз в жизни отступила от своих догм и поддалась на уговоры.
Но когда принесли счет, события приняли иной оборот. Как обычно, завязался спор из-за того, кто будет платить. Но тут Гарри неожиданно откинулся на спинку стула, немного подумал и взял меня за руку.
— Джен, — медленно выговорил он, — понимаю, ты привыкла сама платить за себя и поэтому постоянно предлагаешь оплатить счет. Но вот в чем дело: ты здесь всего на несколько дней, и ты моя девушка. Не могла бы ты хоть на время смириться с тем, что я хочу позаботиться о тебе, и позволить мне это делать?
Он выглядел решительным и искренним, но я боялась сказать что-то из страха расплакаться. Ничего более романтического не слышала за всю свою жизнь.
Глядя, как заходящее солнце словно тонет в заливе, я чувствовала, что утопаю в нахлынувших эмоциях. Неужели это правда? Неужели он честен со мной? Может, у него есть жена, двадцать семь детей и работа в мастерской по починке газонокосилок где-то в Айове, и поэтому он не стесняется говорить такое?
Не хочу показаться сварливой, но, жаждая перемен в жизни, можно ли позволить отдавать кому-то так много и при этом не чувствовать себя глупенькой, потерявшей контроль над ситуацией дурочкой?
Я взглянула на Гарри, терпеливо дожидающегося ответа. Он выглядел невероятно красивым. А глядя в эти сводящие с ума темно-голубые глаза, обрамленные черными длиннющими ресницами, я сгорала от зависти. Я была головокружительно счастлива находиться рядом. Он такой веселый, щедрый, благородный, прекрасный рассказчик, обладающий достаточной долей сомнения в себе, чтобы казаться немного беззащитным и ужасно милым.
И он, похоже, потерял от меня голову. Ну а пока я веду себя безобразно и непростительно медлю с ответом.
