— Нянюшка… — позвала она вдруг.
Она впервые назвала так свою старую служанку. Татьяна Ивановна, тенью бродившая по комнате, подняла на хозяйку потерянный взгляд.
— Что, барыня?
— Мы постарели, бедная моя, так ведь? Но ты не меняешься. Как хорошо смотреть на твое милое лицо… Ты все такая же.
— Так ведь я старуха, куда уж мне меняться, разве что в могилке, — со слабой улыбкой отвечала Татьяна Ивановна.
— Ты помнишь наш дом?
Лицо старой служанки залилось краской, она взмахнула дрожащими руками:
— Мне ли не помнить, матушка Елена Васильевна!.. Господь милосердный!.. Да я место каждой вещи помню!.. Вошла бы в дом, прошла бы по комнатам с закрытыми глазами и ни разочка бы не споткнулась!.. Все ваши платья помню, и детские одежки, и мебель, и парк — все!..
— Зеркальный салон, мою маленькую розовую гостиную…
— И диванчик ваш любимый, где вы сиживали зимними вечерами, когда детей сводили вниз.
— А прежние времена? До нашей свадьбы?..
— Как сейчас вижу ваше платье, бриллиантовую диадему в прическе… Платье было муаровое, со старинным кружевом покойной княгини… Вот ведь горе, Люличке таких не носить…
Они замолчали. Николай Александрович невидящим взглядом смотрел на темный двор. Он вспоминал, как впервые увидел на балу свою будущую жену, тогда еще графиню Елецкую: дивной красоты белое шелковое платье, золотистые волосы уложены в пышную прическу… Как сильно он любил ее в те времена… Им повезло — они доживают свой век вместе… Если бы женщины не бередили ему сердце воспоминаниями, жизнь казалась бы вполне сносной… Он процедил сквозь зубы, не поворачивая головы:
— К чему все эти разговоры? Прошлое ушло безвозвратно. Ничего не вернется. Пусть другие питают надежды, если им угодно… но все кончено, кончено… — с горьким ожесточением повторил он.
Елена Васильевна взяла руку мужа, привычным движением поднесла бледные пальцы к губам:
— С душевной болью нелегко совладать, дорогой мой… Но мы должны смириться… Такова воля Божия… Николенька, друг мой сердечный… мы вместе, и будь, что будет…
Николай Александрович беспомощно махнул рукой. Они смотрели друг на друга: каждый искал в постаревшем лице любимого человека тень былой красоты и безвозвратно ушедшего счастья.
В комнате было темно и жарко.
— Хочешь, вызовем такси и отправимся в маленький ресторанчик близ Виль-д’Оврэ, на берегу озера? Мы ездили туда в девятьсот восьмом, помнишь? — спросила Елена Васильевна.
— Помню.
— Вдруг он все еще существует?..
Николай Александрович пожал плечами:
