"Откуда доносится этот голос? — подумал Роланд. — Из верхнего зала?"
Ах, если бы он мог разобрать слова... Кто бы то ни был... Он должен услышать слова. Но стоило ему пошевелиться, как голос смолк.
— Нет, — прошептал Роланд.
Мяч выпал у него из рук и начал медленно падать со ступеньки на ступеньку — раз... два... вниз... прочь — пока и этот звук не затих.
"Он, верно, наверху..."
Роланд стал подниматься. Дошел до верхнего зала. Дальше ничего не было, впереди светлел пролет лестницы, ведущей на крышу.
В зале никого не было. Под окном стоял низкий стол из белого мрамора; с одного конца, словно кто-то пытался его сдернуть, свисал золотой покров.
Роланд приблизился к столу. Стол был совсем простой — только глубоко в мраморе было выбито изображение меча.
Роланд поднял золотой покров и разостлал его на столе. Покров лег глубокими тяжелыми складками, под которыми тотчас проступили очертания меча. Роланд отступил назад и всем телом ощутил, как замок задрожал. Из окна до него донесся поющий голос, далекий, но такой прозрачный, что Роланд разобрал обрывки слов.
Верно прекрасен тот край... Под покровом цветов...
— О, подожди меня! — вскричал Роланд. — Не уходи!
Волшебный край чудесных песен...
Роланд взбежал по ступеням и выскочил на крышу, вдоль которой шел парапет с бойницами.
Зеленый остров под сенью звезд...
Море и небо залил жемчужный свет, волны, словно серебряные стрелы, рассекали воду. От подъемного моста в горы поднималась дорога, она терялась в покрывавшем склоны лесу. По дороге, удаляясь от замка, шел скрипач.
Когда Роланд выбежал из надвратной башни, скрипач уже ступил в лес. Роланд поспешил за ним.
Дорога сперва шла мимо обгорелых остовов зданий и заросших бурьяном полей. То ли пыль, то ли пепел вздымались из-под ног Роланда, приглушая шаги, покрывая кожу сухим едким слоем. Вокруг жужжали мухи, лезли в волосы, норовили сесть на губы. С неба лился тусклый свет, от которого было больно глазам. Роланд шел, подгоняемый уже не удивлением, но страхом остаться одному.
Уже и пение его не завораживало. Теперь, когда Роланд снова увидел старика, он понял, где слышал поразившую его мелодию: ее играл скрипач. То, что показалось ему музыкой, возникшей из сновиденья, было всего лишь отзвуком полузнакомой песенки.
Как ни стремился Роланд догнать старика, в лес входить ему совсем не хотелось. Ничего зловещего он в нем поначалу не видел. Конечно, в лесу царили мрак и безмолвие, но, лишь приблизясь вплотную, Роланд понял, чем этот лес отличался от всех других. Деревья в нем были мертвые.
