— Я полагаю, без особого интереса.
— Конечно, с интересом! Я еще многое хочу увидеть, — на сей раз более сдержанно произнесла Одри.
— Как и все мы. Не хотите взглянуть на то место, где волчица вскармливала Ромула и Рема? — смягчившись, спросил он и кивком головы указал туда, где якобы происходило это знаменитое событие.
— Чуть позже, — осторожно ответила Одри.
Маричелли смерил ее насмешливым взглядом, помолчал и наконец заметил:
— Знаете, это не поможет.
— Что не поможет?
— Ваша любезность.
— Но я вовсе не собираюсь быть любезной! — рассердилась она. — То есть собираюсь, но вовсе не потому…
— Не потому что вам нужна моя земля?
— Нет! Мне просто интересно.
— Если вы в самом деле хотите узнать древний Рим и действительно хотите произвести впечатление на Рико…
— Я не собираюсь ни на кого производить впечатление!
— …и если действительно хотите сделать что-нибудь стоящее, вы могли бы помочь мне.
— Чем же? — подозрительно спросила она.
— На раскопках. Мне не хватает людей. Привлечь студентов до начала летних каникул не удастся, а у ведомства по охране памятников нет средств. Поэтому мне нужно как можно больше помощников.
Желательно бесплатных. Впрочем, дело было не в плате. И даже не в нежелании работать на него. Ей хватало и своих забот.
— А Рико не может помочь? Насколько я знаю, он работает именно в этом ведомстве.
— Нет, не может. Потому что как раз он и заведует финансами. Он куратор.
— О… — Этого она не предполагала. Ну и что? И совсем не обязательно смотреть на нее с такой насмешкой… — Вы хотите расчистить погреб?
— Нет. Это может подождать. Мне нужны люди для работы в тоннелях. В Риме прокладывают метрополитен…
— Я знаю, — оборвала она. — Не такая уж я невежественная. Рико что-то говорил об этом.
Маричелли кивнул, не то принимая, не то отвергая это объяснение; выражение его лица не изменилось. Интересно, меняется ли оно, когда Витторио занимается любовью со своей Фелицией или как ее там… Одри ужасно не хотелось думать о том, как он занимается любовью со своей подружкой; при одной мысли об этом ее начинало тошнить. Особенно если речь идет о той самой красотке, которой он улыбался утром.
— И всюду, где бы ни копали, — продолжал Витторио, — трасса проходит через руины времен античности. Используют все ухищрения, чтобы проложить маршрут мимо древних фундаментов, складов и тому подобного, но каждый раз, когда строители на что-нибудь натыкаются… вернее, признаются, что натыкаются, я спускаюсь в шахту и делаю экспертную оценку. Поэтому все строители метро меня дружно ненавидят.
