Вдруг он неожиданно и почти грубо отстранился, и она покачнулась, лишенная опоры.
— А в этом ты не изменилась. Все такая же, — холодно проговорил он.
Она вздрогнула, словно от удара. Его слова были как ушат холодной воды. Ей стало ясно, что Брюс мстит ей за прошлое. Все его действия, все прикосновения и этот полный страсти поцелуй были направлены лишь на то, чтобы унизить ее. И, похоже, ему это удалось.
— Ты все так же легко воспламеняешься, Клэр Фолкнер, — с циничной усмешкой продолжал он. — Приятно сознавать, что некоторые вещи в этом непостоянном мире все же неизменны.
— Что ты пытаешься доказать? Что ты сильнее меня? Что можешь возбудить мое тело, не затрагивая сердца? Что ты из тех мужчин, которые считают нормальным унижать женщину за ее ошибки и выплескивать на нее свою горечь и злость на весь свет? Ответь мне, Брюс. Что ты пытаешься доказать и кому?
Он равнодушно пожал плечами и ладонями стал легонько нажимать на ее соски. Клэр задохнулась от волны возбуждения, прокатившейся по ее телу.
Заметив ее реакцию, Брюс удовлетворенно улыбнулся.
— Значит, я был прав насчет тебя. Ты вспыхиваешь, как сухая щепка, к которой поднесли спичку.
Она отступила и, гордо выпрямившись, уже не обращая внимания на свою наготу, посмотрела на него.
— Что ж, теперь, когда ты убедился в этом, может, прекратишь свои эксперименты? Или мне придется терпеть твои издевательства до тех пор, пока я не выберусь отсюда?
Его взгляд стал жестким. Клэр вглядывалась в его серые глаза, когда-то полные любви, а сейчас такие холодные, словно хмурое зимнее небо. Скорее всего, ей просто почудилась теплота в его голосе, потому что очень этого хотелось.
Не обращая внимания на ее негодование и не отвечая на ее вопросы, Брюс продолжал смывать с нее пену. Он проделывал это с таким безразличием, как будто имел дело с незнакомым человеком или горой грязной посуды, а не живой женщиной, которую когда-то любил и лелеял.
Самолюбие Клэр было глубоко уязвлено. Она стряхнула его руки и бросилась прочь. Брюс выключил воду и в два прыжка нагнал ее. Схватив полотенце, он успел набросить его на Клэр, прежде чем она добралась до двери.
Чувствуя себя зверем, загнанным в угол, она, повинуясь безотчетному порыву, вскинула руку и замахнулась на него. Брюс перехватил Клэр за запястье, и ее ладонь лишь слегка коснулась его щеки.
— Больше никогда так не делай, иначе пожалеешь, — пригрозил он.
Она вырвала свою руку, с сожалением отметив, что он даже не попытался удержать ее.
